Инди — это музыкальный жанр, к которому относят экспериментальную, некоммерческую и непопсовую музыку. В Казахстане инди начало развиваться вместе с ростом популярности группы Moldanazar, а позже и Electric Child, Qonyratbay.fam и Marty Crown. The Village Казахстан поговорил с новыми казахстанскими инди-исполнителями — Aigül, 1917, Steppefish и Remedios Inmortales — о том, сколько они зарабатывают, почему используют английский язык и насколько сложно достучаться до слушателя.

Aigül

Я пела всегда, сколько себя помню, и любила все, что связано со сценой. Всегда была активной в школе и не вылезала из актового зала — пела, танцевала и играла в школьных спектаклях. Четыре года пела в университетском хоре и вокальной группе под руководством Анатолия Васильевича Молодова — народного артиста СССР. Я сильно увлеклась театром — прошла обучение в студии актерского мастерства и играла в спектаклях. Времени на музыку практически не оставалось, но я решила постепенно вернуться к ней. Хочу ли я заниматься музыкой всю жизнь? Думаю, буду заниматься музыкой столько, сколько она будет приносить мне удовольствие. Это главное в жизни.

Примерно пять или шесть лет назад у меня впервые возникло желание создавать песни, и я начала писать, когда появлялось вдохновение. Со временем писала все больше и больше, и мне нравилось то, что получалось.

Когда я пишу музыку, не думаю о жанре, а ориентируюсь на свои эмоции и чувства. Не все получается так, как хочется, — как и в жизни. Важно доверять процессу и не пытаться все контролировать. Если мне нравится то, что я ощущаю, когда слушаю свою музыку, значит это оно. Мне не важно, как назвать это в плане жанра. Песни я пишу на казахском и английском, потому что на них получается писать. Для меня это не вопрос выбора, а привычка или навык.

Первая песня, которую я выпустила, называется The Pleasure of Solitude. В то время я любила проводить время наедине с собой. Это история о человеке, который окружен родными и друзьями, но все же одинок. История может показаться грустной, но на самом деле эта история о том, как интересно человеку может быть с самим собой. Ведь ответы на все интересующие его вопросы человек может найти внутри себя — это индивидуальный и уникальный опыт.

В творчестве очень важно найти людей, с которыми сложится симбиоз. Трудно спрогнозировать, сможет ли человек уловить настроение и создать звуковой пейзаж, который ты воображаешь в голове. Мне повезло работать с Костей (Kokhan Sound). Когда я услышала первый драфт, который он сделал, я поняла, что мы на одной волне.

Музыка создается по-разному. Иногда рождается идея, с которой ты живешь какое-то время, и песня формируется постепенно. А иной раз песня или трек получаются за час.

1917

О любви к музыке

Азат: Я начал писать музыку профессионально в десятом классе, вдохновившись Земфирой — моей первой большой музыкальной любовью. У меня была акустическая гитара, веб-камера и FL Studio на компьютере. На гитаре я сочинял основную гармонию — три-четыре «блатных» аккорда, а в FL Studio делал аранжировку — накладывал вокал, который записывал на вебку. Тогда сочинил четыре песни — о невзаимной школьной любви. Конечно, я не могу воспринимать их серьезно, но тогда чувствовалось именно так.

Айдана: Когда я училась в детской музыкальной школе, терроризировала учителей и показывала авторские этюды, которые хорошим качеством не отличались. Это переросло в мечту стать композитором. Планировала поступить в консерваторию, но испугалась экзаменов: играю я не очень хорошо. Я всегда писала музыку и всегда пела, но детская застенчивость и комплексы не позволили мне делиться своим творчеством с широкой аудиторией.

О названии

Айдана: Наше название сложилось без особых усилий: 19 июня — мой день рождения, а 17 декабря — день рождения Азата. Вместе получилось 1917, а в истории это время революции — время преобразований и изменений.

Азат: Очень не люблю отвечать на этот вопрос. Зачем? Пусть наше название имеет свой смысл, который вы и увидите.

О первой песне

Азат: В 2014 я вернулся после третьего курса из Алматы в Павлодар на каникулы и от скуки решил поковыряться в FL Studio. Изучал плагины и основы сведения: процесс затянул меня настолько, что я залипал в ноутбук целыми днями. Каждый день делал наброски песен, но возникала проблема с текстами — они не нравились мне. Я решил написать в паблик «Кто со мной (Алматы)» объявление: «Пишу музыку. Ищу человека, который будет писать тексты песен и, может быть, петь». Добавил к записи пару собственных набросков. Паблик создали не для поиска музыкантов, но мне написало четыре человека, но переписки не дали реального выхлопа. Через несколько дней мне написала Айдана — первым сообщением был готовый текст на один из набросков. Я попросил записать вокал на диктофон и прислать мне. Так и появилась песня Anthem of Youth.

Айдана: Когда встретились впервые, я поняла, что нашла единомышленника. Самое удивительное то, что первая песня непохожа на остальные наши песни: она более танцевальная и легкая.

О жанре

Когда мы только начинали работать над песнями, мы взяли курс на трип-хоп. Причем, не на тот, который популярен в последнее время, и больше похож на подвид электронной танцевальной музыки. Мы взяли курс на аутентичный бристольский трип-хоп: Portishead и Massive Attack. Наша музыка меланхолична и нетороплива, с размеренными битами и, в основном, без общепринятой схемы — куплет, припев, куплет.

Азат: Когда я впервые услышал вокал Айданы, мне показалось, что он идеально подходит для этого жанра.

Мы все еще находимся в поиске своего звучания и стиля, поэтому много экспериментируем. На выходе мы можем получить что угодно — называем нашу музыку альтернативой. Сейчас это настолько размытое понятие, что под него можно записать практически все, в том числе и нашу музыку.

О создании музыки

Азат: Первый и второй EP (примечание — мини-альбом) мы писали как первую песню: я делал наброски и скидывал в закрытую группу, а Айдана писала на них тексты и мотивы. Мне не нравилось, что мы идем от формы к содержанию, то есть от аранжировки к тексту и мотиву. После второго EP Айдана писала в первую очередь мотив и текст, а затем я писал аранжировку. Таким образом песня получается более аутентичная. Мы только начали работать в таком формате, поэтому и сами не знаем, что из этого получится и получится ли вообще, но, по крайней мере, это интересно. Сейчас записано десять треков.

Айдана: Я все время пишу. Даже когда иду по улице, придумываю и напеваю какие-то мелодии, тексты, а дома сижу за фортепиано и сочиняю. Когда набирается определенное количество песен, я иду к Азату, и мы переносим наброски в электронный формат, где дальше Азат творит магию. Все предыдущие песни были на английском, но сейчас я стала писать на русском и казахском языках. Мне казалось, что английский более мелодичен и на нем гораздо проще писать тексты. Но сейчас я понимаю, что на русском и казахском тексты звучат гораздо интереснее.

Азат: Какая бы музыка не была инди, очень важен менеджмент. Музыканту важно заниматься именно музыкой: петь, играть, писать и сочинять. А промоушн и организацию концертов лучше оставить третьему лицу. Поэтому с недавних пор у нас появился менеджер. Разделение труда и специализация — залог успеха всей команды.

Нашему менеджеру мы ничего не платим. Руслан Якупов — общий друг, он очень любит то, что мы делаем и готов помогать нам в продвижении просто из-за любви к нашей музыке. Порой мне кажется, что он верит в нас больше, чем мы сами в себя. Он организовывает мероприятия, на которых мы выступаем. Например, 11 марта мы играли в «Трансформе», а 24 февраля на концерте «Голоса убежища» в «Бункере».

О карьере

Музыка — это сфера, где мы можем быть полностью свободными и делать то, что нравится. Был период, когда мы играли каверы в ресторане за деньги. В таких местах ценится не оригинальность, а то, насколько точно ты «снял» ее. Это загоняет в рамки, и не остается места для творчества. Так мы решили не ставить цели заработать на музыке.

О заработке

Айдана: Сейчас группа «1917» никак не зарабатывает на музыке. Всему свое время и место. Есть артисты, которые стали зарабатывать, но не потеряли себя. Это позволило им посвятить себя музыке. Но с другой стороны есть достойные артисты, которые так и не были услышаны. Например, Марк Сэндман из группы Morphine. Сейчас я работаю в сфере кино: это интересно и позволяет заработать.

Азат: Был один парень, кажется, из Калининграда, который предложил разместить наш альбом на iTunes при условии, что все деньги с продаж пойдут лично ему. Мы согласились, так как самим было лень разбираться в продакшне, да и Shazam теперь мог определять наши треки. Не думаю, что этот парень зарабатывает миллионы на наших песнях, но по наставлению менеджера, мы планируем все же сами переразместить музыку на различных платформах. Не уверен, что мы когда-нибудь начнем зарабатывать на музыке. Возможно, если станем известны хотя бы в пределах СНГ. Как, Молданазар, например, или группа City&Shivers. Билеты на его концерты стоят 4 тысячи тенге — уже показатель. За наши концерты пока никто не платит. Для нас иметь возможность выступить со своими песнями — это уже круто. Сейчас я работаю менеджером в компании, которая разрабатывает электронные учебники, с девяти до шести, а по выходным репетирую и пишу. В общем, нормально, но иногда на музыку не остается ни времени, ни сил.

О планах на будущее

Айдана: Я мечтаю о том, чтобы у 1917 были слушатели и их количество росло. Важно, чтобы был хоть один человек, для которого твоя музыка не прошла бы бесследно. Только в таком случае все, что ты делаешь — не напрасно. Думаю, что в музыке и кино я буду до конца жизни. Могу и ошибаться, конечно, ведь жизнь непредсказуема, но мои ощущения сейчас только такие.

Азат: Честно сказать, не знаю, чем я буду заниматься через год, не говоря уже про 10 или 20 лет. Пока планирую заниматься тем же, чем и сейчас. Если не станем известными, то буду заниматься музыкой исключительно в свое удовольствие и писать в стол. Но я буду это делать до тех пор, пока это приносит мне удовольствие или пока не найду сферу, где смогу выражаться более свободно и с большим удовольствием. А вообще мечтаю о собственной студии с хорошими инструментами и оборудованием, чтобы можно было приходить в любое время, репетировать и записываться.

SteppeFish

Нас четыре человека: трое парней и девушка — Айгерим Дуйсенбекова. Глеб Терлецкий, Станислав Зотов и Павел Дельдеров.

Глеб: Я басист группы, музыкант, фотограф и немного юрист.

Айгерим: Я вокалистка. Занимаюсь музыкой и только музыкой.

Станислав: Я играю на барабанах.

Павел: Я гитарист, а помимо этого занимаюсь веб-разработкой и дизайном.

Команда Steppefish начала работать год и два месяца назад. Ни у кого из нас нет музыкального образования: мы любители и учились дома «на коленках».

Глеб: Я занимался музыкой с семи лет. Все началось с обычной акустической гитары, потом завертелось: образовались группы и организовывались выступления, а теперь я в SteppeFish.

Айгерим: В девять лет меня отправили на домбру, куда я ходила два года. А гитару взяла руки в 16, тогда же и начала сочинять песни. Я была участницей другой группы «Пижама и Гера», где была и Альмира Абельсеитова. Она играла на виолончели, а я на гитаре. Это был акустический проект, а я хотела полноценную группу с барабанами и басом и решила ее собрать. Мы играли старые песни «Пижамы» и «Геры», но только в новом звучании.

Наше название символично: мы из Казахстана — это степь, а еще мы везде чувствуем себя как рыба в воде. Да и звучит классно и колоритно. Мы рассматривали несколько вариантов — SteppeFish и ElectricFish, но второе обязало бы стать диджеями и уйти в электронику.

Айгерим: Я закончила магистратуру — оценщица по образованию — и имею право преподавать. Родители в обиде из-за того, что я занимаюсь только музыкой. Это было только в первое время, а сейчас все нормально.

Глеб: Моя мама была бардом, и она никогда не противилась моему занятию музыкой. Единственное, она просила не бросать учебу. Я закончил университет на юриста, а она гордится тем, что я езжу на концерты и зарабатываю музыкой.

Жанра определенного у нас нет: это и инди, и рок, и пост-рок — все понамешано. Мы не привязываемся к рамкам и не хотим вешать на себя ярлыки. Многие люди говорят, что мы играем инди-фолк, и приставка «инди» здесь очень кстати. Хотим не подражать, а выдавать свое, поэтому у нас нет кумиров. Нам просто нравятся звуки и мотивы.

Мы хотели бы сделать коллаборацию с интересными группами — новыми и старыми, которые играют в свободном стиле.

Глеб: Было бы очень интересно посотрудничать с кем-то из украинской независимой сцены. Музыка там вышла в новый формат, когда независимая сцена крутится по телевидению и стала общедоступной. Может быть, с Дорном или Monatik. Или с The Dumplings из Польши.

Группе всего лишь год, и вместе мы записали всего одну песню — «Отель». Предыстория песни такова: в 2013 году я путешествовала в Штатах и приехала в Лас-Вегас. Решила заселиться в хостел, а рядом произошел пожар: людей выносили к скорой, а вокруг — много пожарных машин. Происшествия того вечера и стали основой для песни.

Айгерим: Я познакомилась с парнем, его зовут Павел Кондратьев. Все записанные песни, которые есть в интернете, — его рук дело. Он сводил, мастерил и помогал аранжировать. Он наш саунд-продюсер и негласный участник команды SteppeFish. Песни пишу я, и они все на русском, потому что я думаю на русском. Я могу написать песню на английском, но она не будет полноценной или глубокой.

Мы стараемся делать хотя бы один концерт раз в сезон. В последнее время нас часто зовут в Алматы: мы полюбились алматинской публике. Последний концерт провели 16 марта в «Мастерской», пришло около 70 человек — было похоже на большой квартирник. Люди очень положительно реагировали. А 18 марта мы играли в Бишкеке, где присутствовало около 40 человек. Они тоже встретили нас очень тепло. Негатива о своем творчестве не слышали, только неопределенные отзывы в стиле «я не понимаю эту музыку», но среднестистическому слушателю нравится. Мы надеемся, это будет продолжаться.

На любой музыке реально заработать: главное, чтобы она была честная и настоящая. Можно петь инди каверы и делать деньги. Может, если бы треки были на казахском, мы давно прославились. Инди-музыка очень медленно начинает выходить на новый уровень, когда можно говорить о прибыли. Мы надеемся, что очень скоро у нас получится зарабатывать на музыке, но пока денег нет.

Мы фрилансеры и мотивируем себя сами, а музыка — это постоянный источник. Никто не скажет: «Пожалуйста, напиши песню», «Пожалуйста, сходи на репетицию». Постоянно подталкиваешь себя, чтобы двигаться и развиваться. Очень мотивируют отзывы наших слушателей и эмоции.

Айгерим: Помимо SteppeFish у меня и у Глеба есть группа «Прожектор бэнд» — это акустическая группа. Мы играем в лаундж-барах, и это наша основная работа. Помимо этого, в прошлом году мы ездили на фестиваль, который был организован «Рок Афишей»: нам заплатили. Это похвально и приятно.

Станислав: Я работаю поваром, а музыка пока постоянного дохода не приносит. Я работаю поваром, но считаю это своим хобби. А музыка — моя любовь. Но в мечтах — проводить большие концерты вместе с группой и доносить до людей то, что я хочу.

Павел: Я не могу определиться с постоянной работой последние несколько лет. Пока я еще не нашел тарелку, в которой могу вариться и стабильно зарабатывать. Но я всегда буду заниматься музыкой. Даже если через лет 20 я буду валяться под забором, надеюсь, моя гитара будет со мной. А вообще я мечтаю стать сильным звукорежиссером и понимать, как пишутся вещи, которые доводят до мурашек.

Remedios Inmortales

В нашей группе двое человек: гитарист-вокалист Алтынбек (Blake) и барабанщица Анастасия.

Алтынбек: Я понял, что хочу заниматься музыкой в 14 лет. Купил первую гитару — самую дешевую, и погрузился в мир музыки. Раньше был участником группы The Weather — играли гаражный рок с тяжелыми рифами и криками. Потом надоело и ушел в авангард. В 2016 году познакомился с Анастасией, я пригласил ее на концерт, а позже написал ей песню под названием Boat. История этой песни связана не только созданием группы, но и с созданием нашей семьи.

На название группы нас вдохновил роман «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсия Маркеса. Мы назвались именем одной из героинь книги.

Мы не паримся по поводу жанра — каждый слушатель по-своему определяет, как мы звучим, да и песни все разные. Основные направления — art-rock, alternative rock, shoegaze, indie-rock. У нас около десяти песен: большинство песен на английском, есть две на французском и одна на казахском.

Хороших музыкантов много с тех пор, как человек начал создавать музыку. К примеру, Бетховен, Вагнер, Radiohead, Bjork, а из малоизвестных групп — Tatran и Aiming for Enrike. Было бы интересно поиграть вместе с Aiming for Enrike, the Do, Tatran, Radiohead, Bjork, Ten Kens, Papier Tigre, Pinkshinyultrablast, Daughter. Это наши любимые современники.

Мы создаем музыку всегда. Это может произойти где угодно и при разных обстоятельствах. Но особенных историй с песнями мы не помним. Когда мы создаем музыку, нам важен конечный результат, а потом мы в поисках нового произведения.

Анастасия: Сейчас мы, конечно, не зарабатываем и вносим деньги для записи мини-альбома из семейного бюджета. Алтынбек работает в музыкальных проектах, я модельер-конструктор. Брэнд одежды находится на стадии разработки.

А заработать на инди-музыке реально, и мы над этим работаем вместе с казахстанским лейблом независимой музыки Qazaq Indie.

Алтынбек: В этом году мы участвовали в двух концертах Qazaq Indie. Я никогда не обращаю внимания на то, сколько людей пришло. Меня больше волнует качество выступления, а не количество пришедших людей. Сколько бы людей ни пришло, они слушают. Наверное, им в кайф.

Инди —это независимая музыка без коммерческих лейблов, не продукт продюсерского центра. Группа становится сама продюсером. В планах — создавать новые интересные песни и иметь больше поклонников за рубежом.

Фотографии: Обложка, 1 - Aigül, 2 - Remedios Inmortales, 3 - SteppeFish.