В издательстве «АСТ нон-фикшн» вышла книга искусствоведа и инстаграм-блогера Анастасии Постригай. В ней она рассказывает об известных художниках всех эпох и о том, как понять и полюбить их произведения. The Village публикует отрывок из главы — путеводителя по современному искусству.

Новое искусство начала века

ХХ век — время новых слов в искусстве. Перечислим лишь некоторые: супрематизм, кубизм, кубофутуризм, футуризм, реди-мейд, ассамбляж, инсталляция и видеоинсталляция, перформанс, флешмоб… Это понятия современного искусства, с которыми нам предстоит познакомиться.

Некоторые называют его надутым мыльным пузырем: цены высокие, а разобраться сложно. Чтобы ситуация начала проясняться, нужно снова вспомнить «новую икону искусства» — «Черный квадрат» Малевича, который на первой выставке наделал шума и многих продолжает возмущать до сих пор. И тем не менее он стал отправной точкой для всех художников, которые вдруг поняли, что впереди новая эра и можно работать, используя совершенно другие категории и критерии — не такие, как были у старых мастеров.

Например, в 1912 году Пабло Пикассо создал «Натюрморт с плетеным стулом». На картине есть фрагмент спинки настоящего стула из кафе. Наверняка на нем сидел какой-то друг Пикассо. Художник просто вынул эту часть и вклеил в композицию. Таким образом картина постепенно начала выходить из 2D-пространства в 3D. Русский художник Владимир Татлин тоже прикреплял на холст фрагменты разных предметов: дерево, куски железа… Это делало искусство объемным, а не плоским, как раньше. Ему стало тесно в рамках полотна.

Арт-трансформации в XX веке проходили очень быстро. В 1915 году появился «Черный квадрат» — и дальше все полетело вперед на безумной скорости. Как будто люди искусства сели в художественный локомотив и помчались навстречу экспериментам. На этом локомотиве они прорываются сквозь двухмерное пространство картины и ищут, что можно сделать нового.

Появляется такое явление, как футуризм. Чем характеризуется начало ХХ века? Люди начали перемещаться гораздо быстрее: распространились машины и самолеты. Чтобы передать ощущение скорости в живописи, художники придумали приемы, сумма которых и называется футуризмом. Футуристы изображали не действительность, а то, как она движется в пространстве. Например, в работе «Скорость мотоцикла» итальянский футурист Джакомо Балла изобразил движение колеса в нескольких проекциях. Благодаря этому мы понимаем и чувствуем, как быстро едет этот железный конь.

Художник Клюн (Иван Клюнков) тоже любил скорость. Чтобы понять его «Пробегающий пейзаж», представьте себе, что вы стоите в поезде и на секундочку высунули голову из окна. На картине — то, что ваш взгляд ухватил за доли секунды: обрывки проводов, кусочки фарфоровых изоляторов и двигающийся пейзаж, в котором ничего не разобрать — зеленой полосой идет лес. Клюну удалось передать ощущение движения, миг. Конечно, это уже не импрессионизм. Импрессионисты тоже пытались уловить момент, но с помощью изображения природы и человека, а не самой скорости. Метод Клюна совершенно другой, новый. На футуризме художники не успокоились.

Началось хулиганство, которое называется реди-мейд (от английского «ready» — «готовый» и «made» — «сделанный»). В 1917 году Дюшан поставил писсуар на пьедестал и назвал это произведением искусства. Этим актом он продолжил разрушение классического искусства, которое начал Малевич. Он не просто поставил жирную точку, а растоптал все старое ногами и сказал, что художникам не нужно больше подражать природе. Можно взять что угодно из окружающей реальности и сказать, что это — произведение искусства. Зритель примет, потому что художник выбрал из всего многообразия мира именно этот объект и возвел его в ранг искусства. Это и есть реди-мейд — «готовое искусство». Художники брали предмет (например, велосипедное колесо) и ставили на постамент. В этот момент происходила своеобразная инициация. На постаменте колесо велосипеда превращается в арт-объект.

Ассамбляж и работы Кабакова

Потом некоторые решили, что можно взять не только готовый объект, но и составить его из других знакомых предметов. Это и есть ассамбляж. Посмотрите на американца Роберта Раушенберга и его «Одалиск» (1955). Это мольберт, установленный на подушке, на нем — коллаж с одалиской, а сверху сидит петух. По форме произведение напоминает обелиск: монумент, сужающийся кверху. Название работы — это остроумная смесь из «одалиски» и «обелиска». Художники не только соединяли в формате одного произведения несочетаемые на первый взгляд объекты, но еще и буквами в словах жонглировали, играя таким образом с сознанием публики.

Ассамбляж вышел из реди-мейда, а реди-мейд имеет свое название в истории искусства — дадаизм. Дадаизм означает «детский лепет». Что происходило дальше? Появилась инсталляция: художнику уже не нужно было уметь рисовать, ведь он мог создавать объекты. Давайте вспомним программную вещь — инсталляцию Ильи Кабакова «Туалет» (1992). Надо сказать, что Кабаков — один из самых известных и знаменитых художников современного искусства. Перед нами обычный советский уличный туалет — до боли знакомый, побеленный известкой. Заходите в женскую зону — а там гостиная, заходите в мужскую — там спальня. Пиджак висит на двери, на столе стоит еда и графинчик — кажется, обитатели квартиры только что ушли по делам. Вместо привычных черных дыр мы видим типичную малогабаритную квартиру в пятиэтажке.

Многих в России эта работа обидела: говорили, что Илья и Эмилия Кабаковы так выразили свою нелюбовь к стране, из которой эмигрировали. Но авторы объясняли, что жизнь в 90-е была похожей на жизнь в общественном туалете. Она была похоже на — дальше цитата: «Говно. И мы жили в этом говне, как в своем уютном доме. И нам казалось, что это нормально». Это и есть инсталляция: некая конструкция, глядя на которую зритель считывает концепцию. Как работать с современным искусством неподготовленному зрителю? Когда вы приходите на выставку, я рекомендую сначала посмотреть ее свежим взглядом и выстроить в голове теорию по поводу увиденного, постараться понять, какое послание оставил автор. Потом можете посмотреть описание, которое обычно висит на стенке. Если прорваться через нагромождение словесных конструкций, получится нечто прояснить в голове.

О чем говорят инсталляции

Инсталляции не обязательно тяжелые, «на злобу дня». Вспомним, например, работу художника Томаша Габздила «Невыносимая легкость» (Unbearable Lightness). Он выразил суть христианства при помощи нескольких килограммов воска и 40 тысяч пчел. Его инсталляция — это фигура из воска с сотами, изображающая Иисуса на кресте. Это невероятной глубины произведение. Оно иллюстрирует послание Иакова. Цитата из Библии, вторая глава, 24-й стих: «Видите ли, что человек оправдывается делами, а не верою в Бога». Недостаточно верить, нужно еще и поступать по вере. Мы с вами — как большой улей пчел, которые созданы для того, чтобы приносить мед в тело Господа. Это метафора удивительной силы, которая вдохновляет жить не только для себя, но и для других. Произведение создано из живых существ. 40 тысяч пчел приносят мед в это тело, и постепенно оно им заполняется. Так и мы должны нести добрые дела Богу.

Благодаря современному искусству можно переживать ощущения и эмоции, которые невозможны в обычной жизни. Эти игровые моменты невозможно не любить. «В лоб (99 волков)» — инсталляция китайского художника Кай Гуо-Чанга. Зритель заходит в пространство и видит, как стая животных несется навстречу стеклянной стене. Одни только начинают прыжок, другие уже лежат, исковерканные ударом. Автор говорит о нашем обществе, которое бежит за деньгами и славой навстречу чему-то призрачному: оно не стоит того, чтобы разбиваться.

Урс Фишер работает с темой уязвимости, используя в скульптурах материалы, которые быстро разрушаются: фрукты, воск и даже хлеб. У него есть огромная скульптура «Без названия» (2011) — фактически это свеча в виде Урса Фишера, своего рода автопортрет. Она утыкана фитильками. Каждый день выставки скульптура потихоньку сгорает. Часто современное искусство работает с животрепещущими проблемами общества. В 2016 году Ай Вэйвэй обратился к теме принятия иммигрантов в Европе. Он украсил колонны Концертного зала в Берлине спасательными жилетами, собранными его командой у берегов греческого острова Лесбос. В поисках лучшей судьбы люди приплывают в новую страну, имея с собой лишь паспорт, немного денег и спасательный жилет. Некоторые жилеты приплывают к берегу уже пустыми… Этой инсталляцией Ай Вэйвэй стремится достучаться до зрителя и помочь ему понять ближнего — того, кому в этот момент жизни повезло меньше.

Самый известный перформанс

Перейдем к другому виду современного искусства — к перформансу. Это искусство в действии, у которого есть родственники: хеппенинг и флешмоб. Перформанс — произведение современного искусства, в котором есть идея, концепция, но она реализуется не за счет неодушевленных объектов, а за счет действия по заготовленному сценарию. Перформанс обычно документируют: снимают видео, фотографируют, а потом выставляют документацию в качестве произведения искусства.

Перформанс «Ритм 0» 1974 года Марины Абрамович — один из самых знаковых в истории искусства. На шесть часов художница превратилась в арт-объект. Она встала в галерее перед зрителями, а на столе перед собой разместила 72 предмета, которыми люди могли пользоваться как угодно. Некоторые вещи могли доставлять удовольствие, другие — боль. Среди них были ножницы, нож, хлыст, розы с шипами и даже пистолет с одним патроном. Художница разрешила публике в течение шести часов манипулировать ее телом и движениями.

Она стояла, как недвижимая кукла. Сначала посетители не были вовлечены. Но потом они вошли во вкус и начали проявлять те человеческие качества, из-за которых случились две мировые войны, фашизм, бесчисленные убийства евреев и другие ужасы. Гости выставки, которые еще час назад выглядели как приличные члены общества, ранили художницу, разрезали ее одежду, брали розы и кололи тело шипами. Один человек ножом надрезал горло Абрамович и пил ее кровь. Другой приставил к ее голове пистолет. К счастью, это вовремя заметили, началась драка, и посетителя вывели. Спустя шесть часов, когда перформанс окончился и художница начала двигаться, люди в страхе бежали, как будто с глаз спала пелена. Они залезли в свою тайную сущность, увидели жестокость и, опомнившись, испугались самих себя. Марина Абрамович потом говорила, что это самое страшное, что с ней случилось в жизни. Шрам на шее остался навсегда. Но ее пугал не порез, а степень людской жестокости.

В 1992 году художник Михаил Рошняк провел перформанс «Выбранный путь», посвященный дню смерти Малевича. Он в образе мумии полз по вспаханному полю к линии горизонта, преследуя недосягаемую цель (горизонт ведь отдаляется, его нельзя достичь). Поле, где все происходило, раньше было лугом, где Малевич часто работал. Это место силы Казимира. Рошняк полз по этому природному «Черному квадрату» вперед.

Хеппенинг против войны

Хеппенинг — это история, представляющая собой действия, события или ситуации, которые происходят при участии художника, но легко могут выйти из-под контроля. Он обычно включает в себя импровизацию и не имеет четкого сценария — это главное отличие хеппенинга от перформанса. Самый известный хеппенинг в истории искусства провели Йоко Оно и Джон Леннон. Они много дней лежали в постели и создали слоган «Make love not war» в знак протеста против войны во Вьетнаме.

«Плохой хороший фигурист» — еще один интересный перформанс, хеппенинг или флешмоб: его как угодно можно назвать. Проходил он в Брайант-парке в Нью-Йорке. Представьте: люди катаются на катке, все идет своим чередом, затем во время паузы люди уходят, уступая место машине для заливки льда. Внезапно на арене появляется некий горе-фигурист в нелепом свитере. Он выкатился на лед и не знает, что делать. Все вокруг начали смеяться, ведь несуразный новичок не умел кататься и хватался за борт, постоянно падая. Для толпы он неудачник, аутсайдер. Оказалось, что он вице-чемпион Канады, заслуженный фигурист, исполнительный директор по фигурному катанию нью-йоркского катка Кенни Моир. Этот профи играл роль неумехи на льду, а вскоре начал делать такие пируэты, прыжки и вращения, что все, кто секунду назад смеялся, разразились аплодисментами.

С людьми такое часто: ты еще не знаешь человека, относишься скептически, но вдруг кто-то скажет, что это звезда — и впечатление резко меняется. Хеппенинг на льду был о том, что нет людей-аутсайдеров, лузеров и неудачников. В любую секунду человек может начать двигаться вперед и заслужить аплодисменты стоя. Современное искусство в этом смысле работает хорошо. Оно может помогать человеку меняться.

Обложка: Издательство АСТ