В издательстве «Бомбора» вышла книга ученого Джулио Бокалетти «Вода. Биография, рассказанная человечеством». Автор дает экскурс в экономику, политику и экологию, глядя на них через призму тихой или гласной, но постоянной борьбы людей за водные ресурсы.

Согласно рецензии профессора Леманна из Школы журналистики Колумбийского университета, «Джулио Боккалетти поразительно оригинально и убедительно доказывает, что историю человеческой цивилизации можно понимать как непрекращающуюся борьбу за воду. Поражает, насколько автор владеет материалом во времени и пространстве».

Публикуем отрывок, посвященный холодной войне и годам после, когда США были лидером в управлении водными ресурсами, и таким образом стали примером заключения экономических и политических договоров для многих стран.

Великое ускорение

В разгар холодной войны роль «главного гидролога» взяли на себя Соединенные Штаты. Американское Управление мелиорации профессионализировало и расширило свои международные обязательства. Уже к 1953 году в его состав входило более ста сотрудников, консультировавших более двадцати разных стран. Основным инструментом Соединенных Штатов становились их технические агентства, опыт которых базировался на сложной гидрологии Американского континента. Самым крупным получателем этой помощи был Индийский субконтинент. После возвращения из Пакистана и Индии Лилиенталь опубликовал статью в журнале Collier’s. Если у кого-то когда-нибудь возникали сомнения в том, что идеи могут изменить ход истории, то эта может служить примером. Глава Всемирного банка Юджин Блэк прочитал статью и решил принять предложение.

Всемирный банк оказался в тупике из-за разделения стран. В совете директоров были представители и Индии, и Пакистана. Когда банк пытался предоставить ссуды Индии для строительства плотины Бхакра на Сатледже, возражал Пакистан. Против ссуды Пакистану на строительство плотины Котри на Инде возражала уже Индия. Приветствовалось все, что можно было сделать для разрешения конфликта. Блэк отправил премьер-министрам обеих стран письмо, предлагая содействие Всемирного банка, его технические советы и финансирование, обращаясь непосредственно к предложению Лилиенталя: проблему можно решить на «инженерной основе».

Предложение поступило вовремя: требовалось выбираться из тупика. На таких условиях Индия и Пакистан согласились начать переговоры. Консультантом банка был бывший руководитель инженерных войск США генерал-лейтенант Рэймонд Уилер, и, действительно, моделью для решения стали Соединенные Штаты и их география. Описывая Инд, член индийской делегации Ниранджан Гулхати сравнивал его с Колумбией. Сначала Уилер пытался создать интегрированный план, соответствующий тому, что имел в виду Лилиенталь. Не получилось. Чтобы достичь компромисса, в переговорах пришлось отклониться от унитарного видения, предложенного Лилиенталем.

Делили реки, а не воду, то есть природу приводили в соответствие с политическими границами, а не наоборот

В 1954 году появилась идея рассматривать реки по отдельным притокам. Во время переходного периода следует построить каналы, которые будут подавать в Пакистан воду из западных рек, восполнив тем самым потерю рек восточных. Таким образом, делили реки, а не воду, то есть природу приводили в соответствие с политическими границами, а не наоборот. В целом идею приняли, а потом последовали долгие переговоры для поиска компромисса в деталях.

Было три существенных проблемы. Во-первых, Пакистан не верил, что систему доставки воды можно заменить простой переделкой водоводов — требовались еще какие-то водохранилища. Из-за этого система значительно трансформировалась. У Индии были опасения, в частности, потому, что пришлось бы взять на себя часть финансирования. Во-вторых, Индия хотела бы иметь возможность для ирригации в Джамму и Кашмире, для чего требовалось отвести часть западных рек. В принципе это тоже было согласовано, хотя и без указания конкретного количества отводимой воды. В-третьих, Индия желала иметь возможность развивать гидроэнергетику на всех реках, протекающих по ее территории. Однако Пакистан не хотел, чтобы Индия забирала себе то, что он считал своими реками. Стороны пришли к компромиссу: на западных реках можно ставить только русловые ГЭС — гидроузлы, не создающие больших водохранилищ. Запрещается создавать крупные хранилища воды в верховьях пакистанских рек.

В итоге Джелам и Чинаб и сам Инд отошли к Пакистану, в то время как Рави, Биас и Сатледж достались Индии. В 1960 году выделили средства для работ на Инде и Джеламе в сумме одного миллиарда долларов; примерно пятую часть внесла Индия. Всемирный банк организовал Консорциум помощи Пакистану, объединяя вкладчиков и учреждения, вносившие средства в этот фонд. Сложным оставался вопрос дополнительной ирригации и гидроэнергетики на индийской стороне пакистанских рек. По этой причине в соглашении также указывался механизм разрешения споров. Сначала проблему пытается решить группа специалистов из Индии и Пакистана. Если это не удастся, страны могут обратиться к нейтральному эксперту, назначенному Всемирным банком или Международным арбитражным судом — в зависимости от характера разногласий.

В 1960 году после длительных переговоров фельдмаршал Айюб Хан и премьер-министр Джавахарлал Неру подписали Договор о водах Инда. При всех его несовершенствах он во многих смыслах стал настоящим памятником сотрудничеству. Примечательно, что договор прошел испытания временем, пережив конфликт 1965 года, предоставление независимости Бангладеш в 1971 году и Каргильский конфликт 1999 года.

Договор о водах Инда доказал, что международные договоры — не просто слова на бумаге. Он привел к колоссальным физическим последствиям. На момент начала процесса вся система каналов, вплоть до строительства плотины Бхакра, могла полагаться лишь на резервы, которые обеспечивались снегом и ледниками Гималаев. После договора появились две дамбы, Мангла и Тарбела, девять каналов между реками и три дополнительных плотины; в результате река обслуживала две независимые страны.

Ирригационная система Инда была и остается поразительным человеческим достижением: она и сегодня является крупнейшей непрерывной ирригационной системой планеты. Она занимает площадь свыше 14 миллионов гектаров и включает водохранилища объемом примерно 22 миллиарда кубометров, 16 плотин, 12 каналов, соединяющих реки, два сифона и 43 основных канала. Общая протяженность каналов — около 57000 километров, что превышает длину окружности Земли по экватору. Воистину инфраструктура.

Быстрыми темпами продолжалось развитие инфраструктуры в Африке, и оно снова оказалось в первую очередь политическим инструментом на службе американской внешней политики. Первым пользователем стала одна из немногих стран материка, постоянно остававшихся независимыми, — Эфиопия. Впервые Рузвельт установил отношения с Хайле Селассие, когда того изгнали из страны во время войны. Он предложил американскую помощь в развитии — отчасти потому, что добивался использования Аддис-Абебы в качестве авиабазы в Африке для расширения американского транспортного бизнеса.

При Трумэне отношения между Эфиопией и США расширились, что свидетельствует о предполагаемой стратегической важности Африканского Рога — Сомалийского полуострова. В соответствии со стратегией «четвертого пункта» Трумэн предложил суверенной Эфиопии техническую помощь для развития сельского хозяйства страны. В 1954 году Хайле Селассие приехал в Соединенные Штаты; при этом он посетил некоторые инфраструктурные проекты, являвшиеся визитной карточкой развития США. Воображение Хайле Селассие захватили река Колумбия с плотиной Гранд-Кули и вечнозеленая Администрация долины Теннесси.

Поездка состоялась после исследования водных ресурсов Эфиопии, проведенного в 1953 году специалистами Управления мелиорации. Исследование, в частности, сосредоточилось на Голубом Ниле и реке Аваш. Аваш, одна из крупных рек Эфиопии, порождает большой водосборный бассейн, включающий части штатов Амхара, Оромия и Сомали. Она начинается на высоком плато неподалеку от Аддис-Абебы и течет в сторону региона Афар, впадая в соленое озеро Аббе у границы с Джибути. По реке располагались самые плодородные земли в стране, и в сочетании с относительно простым доступом к рынку через Аддис-Абебу это делало ее самым очевидным местом для вмешательства в экономическое развитие региона. Во время своей оккупации Эфиопии итальянцы уже начали строить гидроэлектростанцию на реке Акаки, притоке Аваша. После войны они были вынуждены выплачивать репарации в рамках Парижского мирного договора 1947 года и сделали это с помощью вклада в строительство гидроэлектростанции Кока на Аваше.

Цели итальянцев заметно отличались от американских. Итальянцы, а с ними и эфиопы, рассматривали освоение реки как ряд отдельных гидроэнергетических проектов. Напротив, персонал американского Управления мелиорации учел в работе макроэкономический аспект: их внимание сосредоточилось на развитии всего бассейна. Они не могли не заметить значительный ирригационный потенциал, который шел рука об руку с гидроэнергетическим. Цель освоения Аваша заключалась не просто в производстве электроэнергии, но и в распределении водных ресурсов для наиболее экономически продуктивного их использования.

В 1962 году по образцу TVA была создана Администрация долины Аваш (AVA). Идея проекта заключалась в полноценном развитии региона, построенном вокруг водных ресурсов долины, включая развитие гидроэнергетики, коммерческих моделей ирригации и прочих вспомогательных отраслей. Особенно привлекательным выбор Аваша делала железнодорожная линия до Джибути, по которой товары можно было доставлять на мировой рынок. Однако полное копирование американской модели без учета контекста стало причиной неприятностей.

Освоение реки подразумевало переселение народа афар — скотоводов, которые жили у Красного моря между Эритреей, Эфиопией и Джибути. Правительству потребовались земли, на которых те веками пасли скот. Полукочевой образ жизни афар был принципиально несовместим с той формой развития, в сторону которой двинулся район реки Аваш. Кочевничество афар противоречило идее сдачи определенной части своей территории под сельскохозяйственное производство. Их пастбища сократились, повысив уязвимость к засухе. Распределение выгод от договоров концессии также было весьма неравномерным, и неудивительно, что афар не были выгодоприобретателями. Как только наступила первая засуха, вспыхнул голод.

Проблема заключалась в том, что правительство навязывало модель модернизации существующему сложному историческому фону напряженности и структур власти

Проблема заключалась в том, что правительство навязывало модель модернизации существующему сложному историческому фону напряженности и структур власти, которые активно работали против согласованности и координирования. Эксперимент в долине Аваш оказался вопиющим примером, как можно неправильно понять опыт Соединенных Штатов. Несмотря на все свои недостатки, TVA являлась организацией, целью которой были жители долины Теннесси. Напротив, AVA была создана, чтобы обеспечить инфраструктуру и коммерческое сельское хозяйство, увеличивающее экспорт страны, и ее клиентом было центральное правительство, а не жители долины Аваш. То, что началось в виде моделирования американского опыта, превратилось в символ тоталитарного правления.

Инженеры для новой империи

Эти примеры показывают, в какой степени американский опыт сформировал послевоенный ландшафт всего мира. В частности, международным техническим агентством Государственного департамента США выступало Управление мелиорации, помогавшее странам, стремящимся осваивать свои водные ресурсы. Оно помогло сотне с лишним стран. Некоторые из его проектов снискали добрую или дурную славу — в зависимости от определенной точки зрения. Кроме Голубого Нила, в 1960-е годы Управление создало планы для долины реки Гильменд в Афганистане; бассейна реки Хан в Корее во второй половине десятилетия; бассейна Сан-Франциско в Бразилии в 1964—1973; бассейна Меконга и проекта Па Монг в Таиланде и Лаосе в 1964—1974 годах. Весьма примечательный размах.

Когда Соединенные Штаты перешли от противодействия британскому империализму к сдерживанию сферы влияния Советского Союза, они стали использовать свою техническую помощь в качестве инструмента дипломатии. В отсутствие единого органа, который мог бы вести арбитраж, или международной правовой базы, в рамках которой можно было улаживать споры, конкуренция на реках была связана с техническими спорами и соотношениями сил. На начальном этапе своего участия специалисты Управления мелиорации убеждали своих контрагентов, что реки — это не просто пространство для предпринимательства, как это представляли империалисты-британцы, а национальное экономическое достояние.

Плотина Гувера и Администрация долины Теннесси стали образцом пакетной разработки: первая определяла многоцелевой проект, вторая являлась образцом системы развития речного бассейна. Вместе они составляли определенную платформу для развития. Получился прогрессивный технократический подход, мечта любого утописта XIX века. Он распространялся. Точнее, его распространяли. Американский опыт стал инструментом влияния, стратегией технической помощи, которую сначала проводил Рузвельт, затем формализовал Трумэн, и, наконец, продвигали Кеннеди и Джонсон.

Технический характер знаний, которые Управление привлекало дома и за границей, затушевывал принципиальное различие этих ситуаций. Федеральное правительство предприняло первый рывок в развитии водных ресурсов на западе Соединенных Штатов в контексте республиканского проекта или политической системы, которые — пусть несовершенно — пытались быть полезными обществу. Напротив, международное участие американских специалистов больше направлялось на создание возможностей для американских подрядчиков. Специалисты управления могли создать сценарии и программы для бассейнов крупных рек, однако предполагалось, что вслед за этим подробные проекты разработают какие-то частные компании.

При администрации Эйзенхауэра философия развития стала меняться. Массовой тенденцией в США стал отход от государственных инвестиций и вмешательств в духе «Нового курса» в сторону более свободного предпринимательства. По мере развития этого неоимпериализма рассеялся тот моральный авторитет, которым некогда обладал американский опыт. К середине 1960-х годов проблема освоения международных вод перешла в ведение международных институтов. Это отражало растущую сложность — и растущие ставки — решения проблемы совместного использования водных ресурсов во все более поляризованном мире. Это уже происходило на Инде при участии Всемирного банка. Однако влияние Соединенных Штатов как главного спонсора мирового порядка и его институтов никогда особо не отставало.

В бассейне Меконга Соединенные Штаты сначала пытались ввести в сферу своего влияния государства нижнего течения реки — Таиланд и новые независимые страны Лаос, Вьетнам и Камбоджу. Управление активно участвовало в проектах на Меконге. В частности, его специалисты разработали планы для плотины Па Монг — огромного многоцелевого сооружения на главном русле реки в нескольких километрах к северу от столицы Лаоса. Затем подключилась ООН — посредством Экономической комиссии для Азии и Дальнего Востока, и в итоге в 1957 году появилась Комиссия по реке Меконг — межправительственная организация стран бассейна.

Долгий след американского влияния оставался и в эту новую эру. Комиссия появилась по рекомендации генерала в отставке Уилера — бывшего руководителя инженерных войск США и консультанта Всемирного банка. В 1961 году во время миссии, финансируемой фондом Форда, дополнительный набор рекомендаций разработали американские специалисты во главе с географом Гилбертом Уайтом. Президент США Линдон Джонсон надеялся, что этот план принесет мир в регион, и даже направил туда для консультаций Давида Лилиенталя. К 1965 году Корпус военных инженеров и TVA обеспечили важные технические консультации и нанесли на карту экономические и социальные ресурсы бассейна в рамках подготовки к реализации регионального плана. Однако программу участия остановило противодействие внутри США.

Не успело развитие водной инфраструктуры принять черты имперского проекта, как его пик уже миновал.