Неделю назад в сети вышел документальный фильм о семейно-бытовом насилии «Жіберші мені». Режиссерка Севиль Байрамова и журналистка Диана Джумагулова исследовали вопрос «Почему пострадавшие от насилия не уходят от абьюзеров?». Проблема раскрывается через личный опыт героинь, которые пережили семейно-бытовое насилие и смогли уйти от абьюзеров.

Мы поговорили с Севиль и Дианой о создании фильма. Авторки рассказали о том, что подтолкнуло их к съемкам, о трудностях во время продакшна, воодушевляющих моментах и месседже, который они хотели оставить.

Текст Жангир Джангильдин

 

Что подтолкнуло

 

Севиль

Нам уже два года подряд отказывают в митинге на 8 марта, но мне хотелось что-то сделать и внести свой вклад в пользу женщин. Поэтому я подумала: почему бы не снять фильм? Это форма, в которой я могла выразиться. И мне показалось, что это будет интересным и для меня, и для людей.

 

Диана

На съемки меня подтолкнул призыв моей подруги Севиль. Плюс это было сразу после убийства Салтанат Нукеновой, и тема домашнего насилия снова приобрела большую актуальность. Многие люди стали рефлексировать и переосмыслять важность этой проблемы в Казахстане. [Мы] хотели внести свою лепту, чтобы помочь людям осознать масштаб и попробовать что-то решить.

 

 

Поиск команды

Севиль

Я сразу знала, что буду снимать с Дианой. Мне показалось, что ей это тоже будет очень важно и ценно за счет того, что она журналистка. И у нее был бэкграунд: она снималась в видео для тиктока. Я чувствовала, что она хочет чего-то большего. Дальше мы уже занялись поиском команды.

После того, как мы закинули историю, что ищем героинь, нам написал звукорежиссер Арнур и сказал, что тоже хочет принять участие. Также была Динура. Она помогала нам с техникой и тоже сказала, что поможет нам, чем сможет. С остальной командой мы уже были знакомы, я просто написала им.

Диана

Мы искали героинь через соцсети, и они отозвались достаточно быстро. Провели с ними преинтервью, затем уже начали созваниваться и договариваться о съемках. Поиском команды, сметой и другими организационными вопросами занималась Севиль. Она более компетентна в вопросах того, как снимаются фильмы. Я раньше таким никогда не занималась, и мне было сложно представить, как это вообще работает.

Севиль

Все расходы мы покрывали с Дианой на двоих. Это, в основном, были расходы на логистику и еду. Команде, к сожалению, не платили. Они работали на бесплатной основе.

Еще был прикольный момент: у меня не было харддиска, и мне подогнали его c работы в момент съемки. Это было со стороны компании, с которой мы сотрудничаем. Они не знали, что у нас есть, а чего нет. Просто подарили в качестве презента. И очень вовремя. 

 

 

Как проходили съемки

Севиль

В основном, особенно тяжело морально не было. Но было пару моментов во время первого и второго интервью. Я говорила себе: «Не сейчас. Я не могу сейчас позволить себе чувствовать. Я должна быть режиссером и думать о фильме».

В первый раз героиня рассказывала о насилии со стороны мужа. Он пришел и сказал: «Ты же все-таки моя жена. Мы должны переспать. Воспользоваться так называемым супружеским долгом». Во второй истории был момент, когда женщина уходит от мужа и сталкивается с системой, в которой с ней снова совершают насилие. Ты вроде предпринимаешь этот шаг, а потом снова сталкиваешься с патриархатом, который просто использует тебя. Это очень неприятно.

После первой съемки с Гульжан было очень сильное воодушевление. Это как первый шаг, после которого понимаешь: «Да, это наша история, и мы должны ее закончить». В этот момент еще как раз появился харддиск. И я подумала: Если Вселенная требует, мы будем идти в эту сторону.

Диана

Меня воодушевляла поддержка Севиль. Я видела, как ей нравится то, что мы делаем. Чем-то она была довольна, чем-то нет. Но она горела этой идеей. И я думала, если она верит в наш фильм, то, как минимум, я должна заниматься этим, чтобы поддержать ее. Это сильно мне помогало. Потом выяснилось, что Севиль не была так сильно уверена. И ей, наоборот, помогала моя поддержка. В работе была синергия двух авторок.

Также очень сильно понравилась первая съемка с Гульжан. Она пустила нас к себе домой, и для меня это было очень ценно. Была очень спокойная атмосфера. Она нервничала, но было видно, что она очень хотела поделиться своей историей. Я подумала, что это действительно человек, который болеет и переживает за эту проблему в Казахстане. Ей хотелось поделиться историей, чтобы люди на ее примере могли делать собственные выводы и не совершать какие-то ошибки.

 

 

Сложности во время производства

Севиль

У нас была одна героиня, которую мы в итоге не смогли вместить в фильм. После съемок поняли, что это не то, что нам нужно. История не совпадала со сторителлингом и аудиторией, на которую мы рассчитывали. А за счет того, что все выходили на бесплатной основе, я чувствовала себя немного на дизморали. Как будто мы все это делаем просто так.

Еще один момент: монтаж. Это было самым сложным, потому что я вообще не усидчивый человек. Не было полноценной команды и денег. А я не могла многое просить у ребят, потому что знала, что они работают за бесплатно и вообще не должны этим заниматься. Поэтому монтировала одна. Постепенно начала подключать Диану.

Диана

Я никогда не работала с видеоформатом. Когда ты берешь интервью не в тексте, а в видео — это намного сложнее. Текст ты можешь немного подправить: например, если у человека есть свои слова-паразиты. А в видео слов из песни не выкинешь. Что-то можно порезать и скорректировать на монтаже, а что-то невозможно, потому что это совсем другая интонация. Нельзя совместить предложения и выбросить какие-то слова. Это прям ювелирная работа на монтаже.

Плюс, если честно, субъективно было очень тяжело приступать вообще к самому монтажу. Ты смотришь на работу и уже начинаешь видеть какие-то косяки. То, что можно было исправить, сделать лучше. Появляется очень сильный синдром самозванки. Как будто после монтажа нужно публиковать фильм. А я подсознательно уже саботировала эту работу. Уходила в эскапизм, потому что боялась финальной точки публикации фильма.

Но в итоге я довольна фильмом. Если честно, я думала, что будет хуже. Когда все говорили, что можно поправить что-то на монтаже, я не сильно верила. Были вещи, которые можно было исправить, но это все в прошлом. Нельзя вернуться в этот момент. Я просто научилась смиряться с тем, что какие-то косяки останутся.

 

 

Для кого снят фильм

Севиль

Я рассчитываю на аудиторию взрослых женщин, потому что для меня это самое важное. Они находятся в более уязвимом положении. Это аудитория мам, бабушек и теть, которые не уходили и не уходят из таких отношений. Я больше хотела, чтобы эти истории показали им, что можно уйти, что это возможно. И все будет хорошо и прекрасно. Потому что обе героини сейчас в хорошем положении. У первой героини есть дети, они ходят в садик, у нее есть работа. У второй героини тоже все хорошо.

Диана

Знаете, я делю людей на тех, кто ходит на курсы для начинающих и курсы для продолжающих. Курсы продолжающих — для тех, кто вовлечены в феминистскую повестку. Они подписаны, возможно, на какие-то страницы, блогерок, фем-медиа. Понятно, для них этот фильм не будет удивлением и шоком. Они и так часто  сталкиваются с этими темами. 

Курсы для начинающих — для людей, которые не в повестке. Да, невозможно было не слышать про кейс с Салтанат Нукеновой, потому что это было очень резонансное уголовное дело. Но в основном они не следят за этими темами. Наш фильм для людей, которые не обладают матчастью. Они слышали, что бывают какие-то такие истории, но не углубляются в проблему, не знакомы с жертвами и так далее. Мы хотели показать, что такие истории бывают, как они выглядят в реальной жизни со стороны жертв и как на них может реагировать общество.