В феврале 2024 года на YouTube канале «Просто журналистика» вышел документальный фильм «Қаңтар», состоящий из двух частей. Первая часть — Көтеріліс — восстанавливает хронологию Январских событий. Вторая — Қасірет — повествует о последствиях Қаңтара: о судьбах пострадавших и их близких.

Создателями фильма выступили журналисты Лукпан Ахмедьяров и Рауль Упоров. Мы связались с Лукпаном, чтобы поговорить о процессе создания кино, документальной журналистике и Қаңтаре.

Дисклеймер: Мнение героя интервью может не совпадать с позицией редакции.

Автор Султан Темирхан

 

 

— Как зародилась идея снять фильм?

— Сразу после Қаңтара. Мы с Раулем Упоровым расписали примерный сценарий, обсудили план, начали искать финансирование. Затем отправились по западным городам Казахстана: Жанаозену, Актау, Атырау, Актобе.

Список людей, которые так или иначе пострадали во время Қаңтара, мы взяли у офиса Бахытжан Торегожиной (правозащитница, собирала списки пострадавших во время Қаңтара — прим. ред.). По нашей просьбе его разделили по регионам и городам. Конечно, далеко не все соглашались говорить, но в итоге нам удалось собрать нужный материал. Съемки продолжались около восьми месяцев.

Когда все отсняли, пришло понимание, что получилось не то, что планировали. Это был колоссальный объем хронометража: то ли восемь, то ли 12 часов. И, собственно, когда мы его безжалостно порезали до итоговых четырех с половиной, мы решили избавиться от любых трактовок событий. У нас не было закадрового текста, стендапов, экспертов. Во время съемок мы брали интервью у правозащитников, журналистов и политологов, которым задавали одинаковые вопросы. В итоге все это вырезано, чтобы зритель сделал выводы сам.

 

 

Хоть мы и понимали, что это абсолютно бессмысленная попытка, мы написали письмо в Администрацию Президента с предложением Касыму-Жомарту Токаеву выступить в фильме

 

— Пытались ли вы взаимодействовать с правительственными ведомствами?

— Мы обращались за комментариями в департаменты МВД в разных городах. Практически все отказались сотрудничать. Более того, хоть мы и понимали, что это абсолютно бессмысленная попытка, мы написали письмо в Администрацию Президента с предложением Касыму-Жомарту Токаеву выступить в фильме. Мы допускали, что на нас забьют большой с прибором, что, собственно, и произошло. В любом случае, мы продемонстрировали властям, что готовы их выслушать. Единственной нашей задачей было задокументировать то, что происходило в Казахстане во время Қаңтара. Чтобы люди судили о нем не только по пропагандистским документальным фильмам «Хабара» или Администрации Президента, но еще имели предельно объективный источник информации.

Мы долго думали, как показать точку зрения властей. В один день наш оператор Еркебулан предложил вставить в монтаж выпуски январских новостей, а также кадры из фильма Министерства внутренних дел. Он нашел весь нужный материал и собрал в хронологическом порядке.

В итоге получилось так: предположим, мы рассказываем о пытках во время Қаңтара. Сначала слово дается людям, которые стали жертвами пыток. А дальше идет отрывок с YouTube канала Министерства внутренних дел, где офицер говорит, что никаких пыток не было. Зритель сам решает, какая версия ему ближе.

 

 

— Во втором фильме много интервью с людьми, которые пострадали во время Қаңтара. В том числе с родственниками погибших и осужденных. Расскажите о процессе коммуникации с ними.

— В каждом регионе мы брали интервью как минимум у двух-трех человек, которые пережили серьезную психологическую травму. Естественно, когда переспрашиваешь их об этом, они начинают плакать. Часть записанного материала мы не взяли в монтаж, потому что я испортил его, пока пытался утешать людей. Это чисто человеческая реакция. Напрасно я забыл, что я журналист. В такие моменты важно просто заткнуться и дать человеку выговориться, пережить эмоции и не нарушать его личное пространство. В последующих интервью я был предельно сдержан. Это был ценный урок.

После съемок я около месяца находился в апатии и эмоциональном выгорании. Поэтому, когда работаешь над подобного рода проектами, нужно иметь психолога под рукой, чтобы он помог поддерживать себя в норме. 

 

 

Январская трагедия — следствие колоссального недоверия государства народу. И я вынужден констатировать, что, к сожалению, это недоверие взаимно

 

— Почему, на ваш взгляд, многие дела по Январским событиям засекретили или закрыли?

— Мне кажется, проблема властей, и в частности Токаева, в том, что они колоссально не доверяют обществу. Во время Қаңтара президент несколько раз обращался к народу с призывами быть ответственными. Угрожал, словно размахивая полицейской дубинкой, пока в конце концов не отдал приказ стрелять на поражение.

Я считаю, власть не воспринимает права человека как ценность. Не понимает, что это — краеугольный камень в отношениях народа и государства. На мой взгляд, если б у Токаева была хоть капля желания обратиться к народу с честным посланием, всего этого можно было бы избежать.

Государство по сей день уверяет нас, что это была попытка госпереворота. Ну, в таком случае скажите, кто в итоге покусился на власть — Назарбаев или зарубежные террористические организации. Если второе — назовите их. Если это уроженцы с Центральной Азии и Ближнего Востока, назовите эти страны. Январская трагедия — следствие колоссального недоверия государства народу. И я вынужден констатировать, что, к сожалению, это недоверие взаимно.

 

 

— В первом фильме некоторые спикеры говорят, что от провокаторов пахло алкоголем. Вам не показалось, что это похоже на советскую политтехнологию, когда протестующих выставляли пьяницами и наркоманами?

— Не могу отвечать за их слова. Они увидели так, мы репрезентовали их точку зрения. Если говорить о моих наблюдениях, то я не встречал пьяных провокаторов. Напротив, они как раз-таки были трезвыми, призывали собравшихся захватить акимат, но, к счастью, люди в Уральске не повелись на это. Может и были люди с перегаром, но это, скорее всего, как раз обыватели. Простые мужики сидели дома, увидели, что в городе собираются люди, и пошли посмотреть.

Еще в фильме рассказывали, что видели, как из проезжающих машин выбрасывали оружие перед толпой. Гражданские не могли этого сделать. Доступ к таким ресурсам есть только у тех, кто связан с силовыми структурами. Если я сейчас попрошу кого-нибудь найти мне автомат, передо мной покрутят пальцем у виска, потому что простые люди понятия не имеют, где искать оружие (по данным МВД РК, в Алматы в период с 5 по 8 января 2022 украдено 1 347 единиц оружия. Есть также видео очевидцев событий, на которых люди отбирают у силовиков оружие и боевую технику — прим. ред.) 

 

 

При всей моей скептичности в отношении любых заявлений властей, я считаю, что Январская трагедия — это инспирированный протест

 

— Считаете ли вы, что мирными протестами на каком-то из этапов могла воспользоваться так называемая гвардия старого Казахстана? В прошлом году генпрокурор РК фактически признал Карима Масимова (экс-председатель КНБ — прим. ред.) главным организатором Январских событий.

— Скептически отношусь к такого рода заявлениям. Повторюсь, на мой взгляд, власть не доверяет народу. Она засекречивает судебные дела и не проводит независимых расследований. Но во время работы над фильмом я убедился, что протест был инспирирован. Активисты с Жанаозена рассказывали, что в этот день отдыхали дома и понятия не имели ни о каких протестах. До тех пор, пока вдруг не появилось это мутное видео, где говорят о повышении цен на газ с призывами снизить стоимость (в документальном фильме речь о видео заходит на первой минуте. По словам жанаозенского активиста Нұрлыбека Ерғалиева, оно распространилось по социальным сетям с неизвестными им людьми в кадре — прим. ред.).

Здесь важно понимать, что Жанаозен — маленький моногород. Там все знают друг друга. А тут эти самые активисты не были в курсе повышения цен. Их словно решили использовать в качестве искры. У нас в Уральске, например, до января 2022 года сжиженный автомобильный газ уже полгода стоил 117 тенге. Людей это не возмущало. Это считается нормой. В Мангыстау газ стоил 55 тенге, и тут бац, его повысили до 60. Там 95% транспорта ездит на газе. Поэтому они знали, какую тему закинуть, чтобы люди вышли на улицы. 

Возвращаясь к вашему вопросу, отвечаю, что при всей моей скептичности в отношении любых заявлений властей, я считаю, что Январская трагедия — это инспирированный протест. Кто-то воспользовался истинным народным недовольством. В других городах люди вышли именно в поддержку Жанаозена, чтобы их не расстреляли, как в 2011. Требования смены власти и лозунг «Шал кет!» появились позже.

 

 

— Как вы считаете, ваш фильм сможет повлиять на тех, кто верит официальной версии государства?

— Не уверен, что смогу переубедить всех одним своим фильмом. Это видно и на примере войны в Украине, когда большое количество людей верит российской пропаганде. За два года мне не удалось их переубедить. Поэтому вряд ли наш фильм подействует на тех, кто доверяет официальной версии. Если человек верит, что поделать.

 

 

Но нужно брать ответственность на себя. Ходить на выборы, защищать свой голос, требовать политических реформ

 

— Как вы считаете, мы когда-нибудь узнаем всю правду о Қаңтаре? Что для этого должно произойти?

— Думаю, должна произойти смена политического режима. Другой вопрос — что должно произойти с обществом, потому что власть сама по себе меняться не будет. Казахстанскому обществу есть над чем работать и куда расти. Мы привыкли персонализировать власть. Ждать, что появится некий лидер, который все порешает за нас. Мы верим, что царь хороший, а бояре плохие.

Но нужно брать ответственность на себя. Ходить на выборы, защищать свой голос, требовать политических реформ. Но, к сожалению, общество считает, что законопроекты их не касаются. Қаңтар показал, что государство готово считаться с народом только в том случае, если люди готовы отстаивать свои интересы.

Недавно, например, экоактивисты пытались поднять вопрос утильсбора. Сторонники движения провели ряд мероприятий в разных городах, записали видеообращения. Но, на мой взгляд, это инфантильно. Этим ничего не поменять. Власть просто подтерлась этими видеообращениями и пошла дальше.

Надеюсь, что люди из Администрации Президента посмотрят наш фильм. Я, конечно, не питаю надежд, что лично Токаев посмотрит его, но если хотя бы его помощники, те, кто формируют повестку дня, извлекут из него уроки, это будет хорошо. Потому что этот фильм — зеркало власти. 

Если вместо этого нас с Раулем начнут приглашать в кабинет следователя, это покажет, что во власти сидят реально законченные идиоты, которые не могут сложить дважды два и делают все только хуже.

 

 

Заключение

Сейчас Лукпан с Раулем начали производство документального фильма об Украине. Он посвящен реформе децентрализации местного самоуправления, благодаря которому Украина создала эффективные отряды самообороны в первые дни войны.

Помимо этого, в их планах снять документальный фильм о бытовом насилии в Казахстане. «Самая главная загвоздка в том, что мы пока не научились делать это быстро», — объясняет Лукпан.

Если вы хотите поддержать проект, вы можете пожертвовать деньги по реквизитам, указанным в описании к документальному фильму «Қаңтар».

 

 

Обложка: Ольга Логинова / «Власть»