«За нами уже выехали» — казахстанский ютуб-канал с провокационными заголовками и видео на острые социальные темы. Названия самых просматриваемых роликов канала звучат как: «Кто стоял за чемпионством "Спарты" в финале КВН-2017?», «Зачем Назарбаев "обвалил" Банк Астаны?», «Россия отберет у Казахстана город?», «Головкин сам виноват в ничьей с Альваресом».

В описании авторы указывают, что их «канал об особом мнении на события в Казахстане и мире. Наши СМИ стерильны и ленивы». Сегодня у «За нами уже выехали» почти 52 тысячи подписчиков и 8 800 000 просмотров.

Мы поговорили с создателем и соавтором канала — Дмитрием Дубовицким — о Головкине, Аблязове и темах, которые всегда будут волновать казахстанскую аудиторию.

Проект «За нами уже выехали» — это некий тестовый полигон. Раньше мы работали в журналистике, теперь решили попробовать себя в рекламе — отсюда и желание протестировать новые перспективные инструменты. Но журналистика до конца не отпускает. Сам параллельно являюсь пиар-директором компании Tennisi — букмекерской компании. Другие члены команды работают в рекламе, делают вирусные и нативные проекты.

Youtube — потенциально крутой проект, который дает колоссальные медийные возможности. Так почему бы не протестировать этот ресурс в рекламных целях? Поэтому последние три месяца начали пробовать какие-то штуки на казахстанской аудитории.

Первые полгода пробные: смотрим, как люди реагируют на провокацию. Провокация — жанр, которого придерживаемся. Мы публиковали ролики, понимали, что, возможно, столкнемся с негативом. Последние три месяца формировали контент-план, думали над направлением канала, которое будет удовлетворять всех. В процессе поняли, что ютуб дает огромный охват при минимальных ресурсах. Такого фидбека мы не видели никогда, хотя работали на Tengrinews и на Vesti.kz.

Над сценарием трудятся два человека — Дмитрий Дубовицкий (то есть я) и Дмитрий Хегай — бывший редактор Tengrinews. Есть люди, которые помогают по дизайну и монтажу: например, один парень из Красноярска монтирует нам за копейки.

Всеми рекламными интеграциями занимается мой родной брат — Сергей Дубовицкий.

Провокация — жанр, которого придерживаемся

О темах

Нас называют хайпожорами, и с этим мы более чем согласны. Условно, берем то, что лежит на поверхности, но требует нетипичного взгляда, отличного от официальных СМИ. Мы даем альтернативный взгляд на трендовые события, которые качают. Ежедневно присылают по 20 писем в день: люди пишут, жалуются, видят в нас социальную поддержку и защиту.

На днях будет очень интересный ролик. Мужчина в Караганде три года назад строил центр Головкина, получил производственную травму — упал с семиметровой высоты. Сломал позвоночник, теперь в ноге у него вместо кости штырь, нога стала короче на семь сантиметров. Но вместо того, чтобы выплачивать компенсацию, ему пришили дело о наркомании, хотя во всех актах и справках он абсолютно чист. Три года карагандинец судится и не может добиться справедливости.

Как бывшие журналисты, мы показали две точки зрения: этого мужчины и официальных властей. Его все футболили, а мы дали шанс высказаться. Совпало два момента — социальная помощь и резонанс..

Нас называют хайпожорами, и с этим мы более чем согласны.

Такого рода предложений и просьб очень много. Люди пишут по поводу языкового вопроса или старта обучения на английском языке. Сегодня пришло сообщение, что в восьмом классе таразской школы запускают обучение химии и физики на английском языке. Учителя, которые не знают английского языка, проходят сейчас ускоренный курс, они же будут пытаться объяснять школьником термины, в которых даже носители языка могут запутаться. Английский у нас пытаются внедрять в таком режиме. Считаю это абсолютной утопией.

Мы сами изначально пришли из спортивной журналистики, но у спорта низкий порог интереса. Им, если не брать бои Головкина, интересуются 50-60 тысяч человек в Казахстане. Социальной сферой — все 17 миллионов. В журналистике важно получать удовольствие от работы. Ютуб делает этот кайф еще чище. Здесь не как в СМИ, где опубликовал и ждешь ответных писем. По первым десяти комментариям понятно — сделал что-то годное или ерунду.

О сборе информации

Мы долго работали в электронной журналистике и прекрасно понимаем, что есть официальные источники, а есть «нижний» интернет, который в Казахстане сильно прижимают — комментарии под новостями. Чтобы понять, что волнует людей, нужно смотреть на них и просмотры. Мы анализируем официальные источники, комментарии, другие каналы. По тому же мальчику из ЮКО, которого изнасиловали, были на связи с Аружан Саин, какую-то информацию получали от нее.

Есть «нижний» интернет, который в Казахстане сильно прижимают — комментарии под новостями

У нас вполне журналистская работа, хотя мы не журналисты и команда не зарегистрирована как СМИ, слава богу. Поэтому у нас есть возможность ошибаться, всегда предупреждаем, что наше мнение субъективно и может быть неверным.

О заработке и рекламе

В мае заработок канала составил хорошую зарплату журналиста в Алматы. Мы окупаем затраты на монтаж и даже зарабатываем что-то сверху.

К сожалению, большие деньги в рекламе распределяются с большим запозданием в эффективности. Например, если акимат Актюбинской или Костанайской области разыгрывает тендеры на миллион тенге на рекламу, это говорит о том, что они ничего в этом не понимают и снова просто хотят отработать бюджет.

Крупные суммы только-только заходят в интернет, СМИ начинают зарабатывать за счет сотрудничества с государством, корпорациями и холдингами.

Например, если акимат Актюбинской или Костанайской области разыгрывает тендеры на миллион тенге на рекламу, это говорит о том, что они ничего в этом не понимают и снова просто хотят отработать бюджет

Но давайте посмотрим на Youtube. Например, недавний наш ролик уже посмотрело 50 000 просмотров, такую цифру редко наберет какая-нибудь новость крупнейших информационных порталов. Но, тем не менее, реклама на Tengrinews стоит более миллиона тенге. Это открытая информация.

К нам идут только те, кто понимает, что ютуб-каналы — хорошая площадка для МСБ. Но мы стараемся не работать со спортивными прогнозистами, финансовыми пирамидами.

О вечных темах в Казахстане

Темы, которые всегда будут заходить не только в Казахстане, но и по всему миру — секс, деньги и рейтинги, в котором мы оказались в топе. Как только Головкин побеждает кого-то, наши становятся на колени и начинают молиться на Гену. Какие-то социальные вещи тоже всегда будут интересны людям. Например, в столице строят «Астана ЛРТ» за 1 миллиард 887 миллионов долларов, в то время, как в Павлодаре каждый год борются с потопами. Такой контраст всегда будет привлекать внимание.

Темы соцнеравенства тоже будут провоцировать казахстанцев. Мы гордимся многонациональностью, но русский, уйгурский вопрос и прочие темы, которые обычно обсуждаются на кухне, волнуют все равно.

О Назарбаеве

То, чем занимается СМИ сегодня в Казахстане, — ничего не спрашивают у того же Елбасы

Мы не политологи, и не нашего ума дело разбираться в большой политике. Но нам хватает ума понимать, что не все процессы в Казахстане идут так, как должны идти в цивилизованном мире. Но при этом нам хватает мозгов понять, что бестолковым силовым переворотом ситуацию не исправить. Поэтому надо находить более умный и гибкий путь выхода и вовремя спрашивать.

То, чем занимается СМИ сегодня в Казахстане, — ничего не спрашивают у того же Елбасы. Как бы мы ни относились к его внутренней и внешней политике, ему тоже надо задавать вопросы.

О Головкине

Безумно люблю Геннадия Головкина. Мы с ним знакомы шапочно, брал интервью два или три раза, когда он был в Караганде. За человеческий характер ему нужно ставить памятник не только в Караганде. Это голливудская история: Геннадий с низов дошел до самого верха. Его молодость была трагичной, он старается это не афишировать. Улица научила его правильным вещам, какой бы суровой ни была. Головкин очень мало разговаривает, но много делает. В Казахстане чаще происходит наоборот, в этом есть определенный диссонанс.

О том, что бесит

Когда кто-то из Казахстана добивается успеха, как Димаш Кудайберген или Сабина Алтынбекова, у нас включается слепой фанатизм. Это вредно: когда человек сотворяет кумира, то перестает задавать ему вопросы. А личность, оказавшаяся в роли звезды, снижает требования к себе.

Мне, например, не нравится оголтелое обожание Головкина. Жаль, что спустя три года после выхода на HBO, Геннадий практически перестал общаться с казахстанскими СМИ. Он неплохо общается с российскими, американскими, а с нашими редко. Есть в этом здравое звено, потому что у нас спортивная журналистика в принципе бестолковая. Это моя личная боль. Но бои Головкина я все так же смотрю с пяти-четырех утра, даже если не работаю. Фанатею: иногда начинают болеть глаза, — даже не моргаю. Вообще, в планах есть снять о нем фильм.

Мы бесконечно любим Головкина: он — лучшее, что есть в казахстанском спорте сегодня. Но при этом и ему надо задавать вопросы.

Об Аблязове

Сложно в формате этого интервью отвечать по поводу Аблязова. История его политической судьбы, взаимоотношения с Назарбаевым очень мутная.

Я склонен критически относиться к оценке официальной позиции, что человек украл 7 миллиардов долларов. Допускаю, что это было, но могу по этому поводу сомневаться. Он популист, у него не очень умная позиция. Но при этом он, возможно, делает все правильно по своим задачам. Не знаю, попадет это в интервью или нет. Возможно, с точки зрения этих же задач он пытается раскачать лодку.

Власти постоянными блокировками сайтов и приложений делают больше для его пиара, чем он сам может сейчас себе позволить

Почему не получается?

Во-первых, плохой официальный бэкграунд, люди ему не доверяют. Во-вторых, нет мощной опоры в виде религиозных фанатиков казахстанского большинства. У него нет масс. Есть мнение, что около 20 тысяч человек в Казахстане его активно поддерживают, но больше у него нет.

Мы часто упоминаем Аблязова, потому что идет сильная реакция. Власти постоянными блокировками сайтов и приложений делают больше для его пиара, чем он сам может сейчас себе позволить.

Я за сильную оппозицию, но с конструктивной повесткой. Чтобы они отвергали, но предлагали. У всех оппозиционеров в Казахстане мнения сводятся к одному — сменится власть, а там разберемся. Это неправильно. Если менять власть, то нужно знать, что будет делаться дальше.

Об угрозах и предложениях о сотрудничестве

Угрозы были после видео о Байзаковой. Какие-то ребята интересовались адресом, спрашивали кто мы, зачем, почему. Агрессивно предлагали встретиться, набить морду в том числе. До дела так и не дошло. Почему это произошло?

Очевидно, образ казахской девушки имеет определенные стереотипы. Хотя, как мне кажется, в 2018 году говорить о каких-то жестких стереотипах — глупо. Но молодые фанатики, считают, что мы, наоборот, слишком свободны в некоторых нравственных аспектах. И поэтому то, что делает Байзакова — плохо и те, кто ее защищают — враги народа. И этих врагов они планируют наказать.

То, что делает Байзакова — плохо и те, кто ее защищают — враги народа

Я за конструктив, за то, чтобы любое действие было направлено на созидание. Почему фанатизм — это плохо? Он не несет конструктива, а только разрушение. Молодые люди, которым нечего делать, пытающиеся отстаивать нравственность, не совсем понимают, зачем все это творят. Это не от большого ума.

О заголовках и банке Астаны

У нас был хороший плацдарм, чтобы научиться писать правильные заголовки — Tengrinews и «Вести». В век жесткой конкуренции, если не зацепил человека заголовком, — проиграл.

«Вести» никогда не были структурой, приносящей деньги, но один момент нам поставили задачу зарабатывать и приводить трафик. Помню, тогда пять-шесть пацанов работали в лошадином режиме по 18 часов в сутки. Как редактор, я не мог тратить время журналиста на какое-то расследование, которое не даст выхлопа. Не было денег, чтобы давать одному человеку столько времени. Поэтому мы выдавали больше новостей и по максимуму работали над заголовками. Делали конструкторы, специальные алгоритмы. Этот опыт сегодня сделал наши заголовки сильной стороной.

«Зачем Назарбаев обвалил банк Астаны?» — такой заголовок никогда не выйдет на официальном информационном портале в Казахстане. Чтобы такое сказать, мы отследили индексы KASE, стоимость акций, финансовые отчеты — ситуация банка Астаны не была проблемной.

«Зачем Назарбаев обвалил банк Астаны?» — такой заголовок никогда не выйдет на официальном информационном портале в Казахстане

Мы задавали вопросы: если руководство было плохим, то объясните, каким плохим оно было?

Мы видели, что стоимость акций сильно упали после заявления Назарбаева. Никто в казахстанском СМИ об этом никогда не скажет, хотя это очевидная вещь.

Вообще, идея этого ролика появилась, когда один из наших рекламодателей сказал, что не может перевести деньги, так как они зависли в банке Астаны. Поняли, что что-то серьезное. Вбили тренды — все новости про банк. С этим роликом опоздали почти на двое суток, но все равно набрали почти полмиллиона просмотров.

Много времени потратили на то, чтобы понять, чей это банк. Фамилия Токтарова в больших кругах не числится, поэтому никому ничего не говорит. До сих пор не нашли людей, кто мог бы к этому относиться. Вообще, есть мнение, что у банка просто нет крыши. Разные люди им интересовались, но никто за него серьезно не брался, пока он не стал заметным. И у нас есть предположение, что кто-то пытался им завладеть, но перестарался, и теперь банк никому не нужен.

И у нас есть предположение, что кто-то пытался им завладеть, но перестарался, и теперь банк никому не нужен

О сложностях

Мы очень часто спорим.

У нас есть Дима Хегай — совесть проекта. Человек с Tengrinews, из которого Tengrinews никогда уже не выветрится. Помню, когда делали ролик про «Немагию», который не набрал даже тысячи просмотров, три часа рубились, кто прав — Тиньков или «Немагия».

Конфликтов с героями не было. Наоборот, когда вышел резонансный ролик про банк Астаны, нас поблагодарило руководство банка. Денег не платили, но мы бы и не взяли.

Если начнем делать такие материалы платно, потеряем главный козырь — условную объективность. Пропадет кайф, а если его теряешь — ролики не зайдут. Сейчас аудиторию не обманешь, если она не верит тому, что ты делаешь, — перестает смотреть.

О планах

Главная задача до конца лета — ввести казахский язык. Времени нет: завтра может появиться канал на госязыке, который в профессиональном плане нас уделает и вынесет вперед ногами.

Сначала это будут переводы, мы только ищем человека, который будет смотреть с нами в одну сторону и хорошо писать на казахском. Было бы круто, если бы он не только мог переводить, но и разбирался в инфополе.

Мы уже нашли человека, который будет озвучивать казахские видео. Я понимаю, насколько сложно заниматься без голоса. Какая бы дурацкая дикция у меня ни была, стараюсь подавать текст в роликах членораздельно. Вообще, я до 19 лет почти не разговаривал, был очень закомплексованным. Пошел в журналистику от противного: плохо коммуницировал, значит, нужно было попасть в место, где переломят. Четыре года комментировал гонки класса MotoGP. И сейчас, в 29 лет, только научился говорить.

О блокировках

Но Казахстан — не Северная Корея: наше поколение успело ощутить вкус свободы к информации, свободу к анонимному изъявлению мнения

Вопрос о блокировке канала или Youtube — отличный, прямо как серпом по одному месту. Это большая проблема, потому что предпосылки есть. Но Казахстан — не Северная Корея: наше поколение успело ощутить вкус свободы к информации, свободу к анонимному изъявлению мнения. Сейчас власти пытаются убрать анонимность, все привязать к номерам телефонов, удостоверению. Это резко отразилось на комментировании у крупных новостных порталов — все теперь соблюдают закон. Но потребность у людей все равно сохранилась — они ищут место для выхлопа. И наш канал дает эту возможность.

Мы создания ленивые и читаем комментарии только первый час. Дальше ничего не чистим. Знаем, что потенциально может влететь из-за этого сверху за то, что мы неправы, за то, что есть комментарии типа «Алга, запрещенная в Казахстане организация», и надо бы все удалять.

От зрителей претензий много. Например, пишут: «Ты гей, и голос у тебя гейский», «Закрой канал и перестань этим заниматься». Был комментарий, который в каком-то смысле повлиял на судьбу канала. Пользователь из Латвии написал, что в Казахстане нельзя критиковать национальное сознание, ощущение превосходства, то есть комплекс маленькой страны. Написал, что мы трогаем комплекс, который нас закопает. Считаю, что Казахстан уже сейчас, несмотря на все проблемы и трудности, дорос до того, чтобы выпрыгнуть из штанишек маленькой страны и шагать вперед.

Например, пишут: «Ты гей, и голос у тебя гейский», «Закрой канал и перестань этим заниматься»

О журналистах и блогерах

Журналисты терпят поражение, особенно в Казахстане. На стороне блогеров — отсутствие цензуры. У людей, которые работали в печатных СМИ и приходят сейчас в интернет, слишком высокая планка. А люди идут за выхлопом. Да, это не профессионально, но пользователи ищут свободы слова.

Какое масштабное бы за тобой производство не стояло, что бы ты ни делал на сайте или телеканале, если где-то есть человек с рупором, который готов сказать то, о чем молчат другие, — он всегда будет в выигрыше.

В казахстанской журналистике есть люди, которые делают грамотные материалы, все мои старшие товарищи, настоящие профи. Но эти сильные люди не умеют себя продавать. Материал, написанный на коленке за час, я продам лучше, чем человек, который неделю делал какое-то расследование.

Многие СМИ сидят на госигле. Недавно давал мастер-класс по ютубу для коллектива одного сайта: увидел, что люди там находятся в тепличных условиях. У них есть зарплата, но вот желания двигаться, получать фидбэк — нет. Скажу прямо: пока тебя не поставят раком, в ситуацию, когда ты либо зарабатываешь, либо уходишь — не научишься бороться за трафик и аудиторию.

Скажу прямо: пока тебя не поставят раком, в ситуацию, когда ты либо зарабатываешь, либо уходишь — не научишься бороться за трафик и аудиторию

Конкуренции в журналистике особой нет. Расскажу пример, когда в Алматы потеряли слона. Эта вирусная публикация появилась во многих СМИ из-за их лени и нежелания проверять информацию. Мы сделали объявление на Olx.kz с фото и за 20 минут слепленной легендой, что во время транспортировки потеряли животное, заплатили 10 000 тенге за продвижение. В итоге Zakon.kz взял новость, у него — все остальные. Нам начали звонить из МЧС с криками «Давайте мы вам поможем! В городе животное незарегистрированное бегает неизвестно где. Вы с ума сошли?» Мы никому не навредили и быстро дали опровержение.

В этом и есть бедность нашей журналистики — никто даже не удосужился проверить информацию. Раз «Закон» дал, мы тоже возьмем. Возможно, это было нечестно, потому что мы, зная как все устроено, ударили по больным точкам. Но если вас один раз «опустили» рекламщики — в следующий раз вы должны сделать выводы, быть сильнее и на такое не вестись.

О миссии и примерах для подражания

Миссия проекта — говорить, задавать вопросы, делать Казахстан лучше. Вопросы будут делать держать напряжение.

Канал — это то, от чего сейчас мы получаем удовольствие. Как только наши ролики начинают влиять на процесс, мы понимаем, что делаем все правильно. Сегодня большинство редакций не могут на что-то повлиять. Взять «Казинформ»: у них 50 человек работает в штате и в регионах еще сто. У них сама популярная новость занимает примерно 3 000 просмотров в сутки, и то потому, что сайт находится на стартовой странице чиновников. Такие первым делом открывают «Казинформ» и, если их взгляд во что-то упрется, они тыкают в новость, не особо ее читая. Еще один пример, как государственные деньги тратятся неизвестно на что.

Нам нравится «Медуза». Контент, отношение к нативной рекламе заставляет их уважать.Также во многом на направленность канала повлиял Юрий Дудь. Мне нравится его подход к жизни. Он тоже считает, что нужно задавать вопросы, но при это не смотрит на все в черном цвете. Например, «Медуза» иногда перегибает эту планку, что в России все однотипно. Или Алексей Навальный, несмотря на то что является примером умной оппозиции, которой Казахстану не хватает, тоже перегибает планку. А Юра пытается находить в России вещи, которые делаются круто, я тоже хотел бы находить такие вещи в Казахстане. Я не против копировать проекты людей, которые вдохновляют.

Когда за вами выедут?

За нами никто не стоит. Думаем даже бросить слух, что за нами КНБ или кто-то из крупных политиков, чтобы не трогали.

Когда за нами выедут? Хоть завтра, почему бы и нет? Пусть выезжают — устроим резонанс.

Примечание

Уже после этой беседы за командой канала действительно выехали. Случилось это во время и после незаконных акций протеста, куда сценаристы приехали заниматься своей работой — освещать, но не участвовать. Их погрузили в полицейский автомобиль и несколько часов продержали вместе с другими задержанными. Дмитрий Дубовицкий прокомментировал эту ситуацию так: «Вот она слабость блогеров по сравнению с журналистами официальных СМИ — Youtube нам бейджик о том, что мы блогеры, не выдает, поэтому на любых событиях — мы обычные смертные. После этого инцидента также приходили по месту прописки и вручали повестку в Алмалинский УВД — быть свидетелем по делу о ДВК. В общем, за нами выехали, но пока в безобидном, лайтовом режиме. Это ерунда».

обложка: предоставлена героем