ГосутопияФорбсируй это

В августе 2022 года Счетный комитет опубликовал объемный аудиторский отчет, посвященный анализу эффективности проектов госпрограмм по индустриальному развитию. Специалисты изучили предприятия и заводы, введенные (или нет) в эксплуатацию за последние восемь лет.

Ко многим из проектов, получивших масштабное госфинансирование и поддержку, у проверяющих возникли закономерные вопросы. В рамках спецпроекта «Госутопия» мы изучили десятки этих предприятий и выяснили, что некоторые из них сегодня напрямую принадлежат богатейшим людям Казахстана — как правило, так или иначе связанным с государственной службой.

Материал подготовлен совместно с командой расследовательского проекта Shishkin_like.

Текст: Маргарита Бочарова, Shishkin_like

Завод по производству кальцинированной соды в Павлодарской области

Что случилось?

В ближайшие два года в республике планируют запустить сразу три проекта по производству кальцинированной соды. Если они будут реализованы и выйдут на проектную мощность, страна ежегодно будет получать 900 тысяч тонн продукта (что в три раза превышает объем сегодняшнего внутреннего потребления). В Счетном комитете указывают на риск профицита производства кальцинированной соды в Казахстане.

Кто за этим стоит?

В Павлодарской области завод по производству кальцинированной соды собирается возводить ТОО «Павлодар-Сода». Единственный владелец компании — Талгат Ахметов, сын акима Восточно-Казахстанской области Даниала Ахметова. Пять лет назад Forbes оценивал состояние Талгата Даниаловича в 145 миллионов долларов США. Сегодня ему и его супруге принадлежат десятки компаний и предприятий. С 2016 года некоторым из них в рамках госзакупок удалось освоить больше 10 миллиардов тенге.

История проекта

Завод вошел в число проектов второй пятилетки индустриализации, однако дважды — в 2019 и 2020 годах — общественные слушания по нему были признаны несостоявшимися. Жители и экологические активисты Павлодарской области настаивают, что завод нанесет урон окружающей среде (в частности, приведет к снижению уровня воды в реке Иртыш), потому что будет использовать «технологию позапрошлого века».

В прошлом году проект доработали, а последующие общественные слушания признали состоявшимися. В сентябре 2022 года СМИ сообщали, что проект содового завода проходит экологическую экспертизу на уровне министерства экологии, геологии и природных ресурсов. Теперь местные власти планируют запустить проект стоимостью 77 миллиардов тенге в 2025 году. На предприятии намерены создать 419 рабочих мест и выпускать 200 тысяч тонн продукции в год.

Сколько выделено из бюджета?

В 2020 году власти заказывают и оплачивают подведение к несуществующему заводу коммуникаций на 460 миллионов тенге. В марте 2022 года акимат нанимает компанию для строительства к заводу паропровода за 961 миллион тенге. Еще 71 миллион тенге из бюджета предназначен для водопровода, по которому будет транспортироваться химически обессоленная вода. Кроме этого, областное управление строительства уже оплатило подрядчикам новенькую подстанцию для завода стоимостью 933 миллиона тенге, выяснил Ratel.kz.

Также проект завода сейчас на экспертизе в Банке развития Казахстана — государственном банке. Учреждение «инвестирует в проекты, которые способствуют устойчивому развитию национальной экономики». Сам Банк в рамках госпрограммы индустриально-инновационного развития за 7 лет одобрил средств на 356 миллиардов тенге (около 700 миллионов долларов США — Прим.ред)

Сколько вернули в бюджет?

С 2015 года компания уплатила налогов и прочих обязательных платежей на 177,9 миллиона тенге.

Рельсобалочный завод в Актюбинской области

Что случилось?

Счетный комитет заметил, что за шесть лет реализации проекта заводу так и не удалось выйти на проектную мощность по производству рельс и сортового проката. Кроме этого, госаудиторы обратили внимание на то, проект «Строительство рельсобалочного завода» был впервые включен в Карту индустриализации в марте 2013 года, тогда как заявление на его включение от ТОО «Актюбинский рельсобалочный завод» поступило только спустя пять месяцев.

Кто за этим стоит?

Завод принадлежит ТОО «Транспортные технологии», одним из учредителей которого значится Кобул Шадиев, старший брат совладельца Евразийской группы Патоха Шодиева. Недавно стало известно, что Кобул Каюмович планирует реализовать в Актюбинской области еще один дорогостоящий проект — строительство сталеплавильного завода. О большом состоянии семьи свидетельствует тот факт, что Патох Шодиев как член «евразийской тройки» вошел в глобальный список Forbes с капиталом в 1 миллиард долларов США еще в 2005 году.

История проекта

Актюбинский рельсобалочный завод начали возводить по инициативе нацкомпании «Қазақстан темір жолы» в 2013 году. Уже на следующий год еще не достроенное предприятие с легкой руки бывшего президента стало «лучшим индустриальным проектом» года. Любопытно, что в 2017 году (спустя год после полноценного запуска) завод пожаловался в региональную палату предпринимателей на невозможность реализовывать в Казахстане производимую продукцию из-за несовершенства нормативно-правовой базы.

В 2020 году КТЖ, которой через АО «Ремлокомотив» принадлежала треть завода, решил выставить свою долю на торги в рамках второй волны приватизации. Так, два года назад предприятие «методом прямой адресной продажи» окончательно перешло в частные руки — к ТОО «Транспортные технологии». Стоимость сделки составила 9,5 миллиарда тенге.

Сколько выделено из бюджета?

Строительство внешней инфраструктуры завода осуществлялось за счет местного и республиканского бюджетов (газораспределительная станция, например, стоила властям 454 миллиона тенге). Кроме этого, до 70 % необходимого для строительства завода финансирования — речь в целом о 82,7 миллиарда тенге — было выделено Банком развития Казахстана. К слову, потом финансовый институт (дочерняя организация госхолдинга «Байтерек») любезно сконвертировал долларовую часть займа в тенге.

Сколько вернули в бюджет?

С 2013 года завод уплатил налогов и прочих обязательных платежей на 34,5 миллиарда тенге.

Завод по производству ферросилиция в Караганде

Что случилось?

Ферросплавный завод не вышел на проектную мощность в установленные сроки, отметили в Счетном комитете. Госаудиторы связали это с модернизацией оборудования и ограничительными мерами в период пандемии. Еще в 2020 году предприятие должно было выйти на производство 240 тысяч тонн высокомарочного ферросилиция, однако пока на сайте компании значится другая цифра — 180 тысяч тонн продукции в год.

Кто за этим стоит?

Завод построило ТОО «YDD Corporation». Компания принадлежит Давиду Кемертелидзе, Ерлану Нигматулину и Жармухамеду Аппазу. Ерлан Зайруллаевич приходится братом Нурлану Нигматулину, бывшему председателю мажилиса парламента, и официально является богатейшим членом семьи (Forbes регулярно отмечает его влиятельность, однако избегает оценки состояния). Жармухамед Динмухаметулы — сын Динмухамета Идрисова. В 2022 году казахстанский Forbes оценил состояние Идрисова в 415 миллионов долларов США.

История проекта

Строительство ферросплавного завода вошло в число проектов второй пятилетки индустриализации — так, предприятие должно было быть возведено и заработать в течение 2017-2019 годов. В общей сложности завод построили за неполные два года, и в середине 2019 года на предприятии запустили первую печь. В том же году осенью при участии акима области Жениса Касымбека торжественно запустили вторую печь.

Спустя год СМИ сообщили о запуске третьей печи на заводе в Караганде. Ерлан Нигматулин тогда похвастался, что это удалось сделать без помощи иностранных специалистов. Тогда же завод посетил президент Касым-Жомарт Токаев. Кстати, главу государства в тот визит познакомили с другим проектом тех же инвесторов — ТОО «Qaz Qarbon». На этом предприятии, как выяснили впоследствии в АФМ, бизнесмены кроме производства кокса майнили криптовалюту.

Сколько выделено из бюджета?

Ферросплавный завод строился на заемные средства Банка развития Казахстана. В 2018 году финансовый институт, принадлежащий госхолдингу «Байтерек», открыл предпринимателям кредитную линию на 24 миллиарда тенге (66% от общей стоимости проекта) под 8,9 % годовых на 11 лет. Предоставленные БРК деньги пошли на строительно-монтажные работы, включая строительство зданий и сооружений, а также закуп, поставку и монтаж оборудования для реализации первой очереди завода.

Сколько вернули в бюджет?

С 2016 года завод уплатил налогов и прочих обязательных платежей на 5,2 миллиарда тенге.

Завод по производству силовых трансформаторов в Шымкенте

Что случилось?

За три года после запуска трансформаторный завод так и не смог выйти на заявленный объем производства, выяснил Счетный комитет. Предприятие освоило производство силовых трансформаторов класса напряжения 110 и 220 кВ, но не смогло запустить на заводе трансформаторы мощностью 500 кВ. Кроме этого, госаудиторы заметили, что во время строительства завода были нарушены нормативные сроки — вместо 10 месяцев оно заняло 22 месяца.

Кто за этим стоит?

Несмотря на то что шымкентский завод «Asia Trafo» позиционируется как часть холдинга «Alageum Electric», его владельцами в личном качестве выступают Сайдулла Кожабаев и его сын Султан Ильясов. Сайдулла Ильясович входит в число самых влиятельных и богатейших бизнесменов страны по версии Forbes. Издание в 2022 году оценило его состояние в 120 миллионов долларов США. 27-летний Султан Ильясов, как утверждает тот же Forbes, участвовал в строительстве трансформаторного завода как рядовой специалист.

История проекта

Проектирование будущего завода, по словам Кожабаева, началось в 2016 году, к строительству приступили в 2017 году. В интервью бизнесмен поделился тем, какую роль в реализации проекта сыграл бывший президент Нурсултан Назарбаев. Именно он, выслушав идею, якобы обратился к тогдашнему акиму Южно-Казахстанской (ныне Туркестанской) области Аскару Мырзахметову со словами: «Давайте помогите с финансированием, землю дайте. Если надо, привлеките партнеров из мировых лидеров».

Так строительство трансформаторного завода стало контролироваться аппаратом президента, отмечал Кожабаев. Вероятно, поэтому для реализации проекта были предоставлены «практически все меры государственной поддержки». В 2019 году предприятие ввели в эксплуатацию. Несмотря на то что у завода нет аналогов в Средней Азии, первый экспортный контракт он заключил только спустя полтора года после запуска.

Сколько выделено из бюджета?

Первую очередь трансформаторного завода в Шымкенте финансировал, главным образом, принадлежащий государству Банк развития Казахстана. При общей стоимости проекта в 19,1 миллиарда тенге финансовый институт предоставил Кожабаевым кредит на 8,6 миллиарда тенге на 12 лет под 8,77 % годовых. Кроме этого, еще 4,7 миллиарда тенге предприниматель получил от «БРК-Лизинг» (дочерняя организация БРК) — на этот раз не в рамках программы индустриализации, а по «Дорожной карте бизнеса – 2020».

Сколько вернули в бюджет?

С 2017 года предприятие уплатило налогов и прочих обязательных платежей на 4,1 миллиарда тенге.

Интегрированный газохимический комплекс в Атырауской области

Что случилось?

Газохимический комплекс стоимостью 814 миллиардов тенге должен был быть введен в эксплуатацию (первая фаза) еще в прошлом году, однако этого не произошло, заметили в Счетном комитете. В последних числах прошлого года СМИ докладывали: завершено основное строительство, доставлена первая партия пропана. Сегодня на сайте предприятия указано, что запуск состоится в октябре 2022 года. Ранее он намечался на август этого года.

Кто за этим стоит?

99% комплекса принадлежат национальной компании «КазМунайГаз» и «Samruk-Kazyna Ondeu». Оставшимся процентом проекта через «Алмэкс Плюс» и «First Petroleum Group» владеют Тимур и Динара Кулибаевы, зять и средняя дочь бывшего президента Нурсултана Назарбаева. Состояние Тимура Аскаровича на май 2022 года Forbes оценил в 3,9 миллиарда долларов, столько же деловые журналисты насчитали и у Динары Нурсултановны. Семейная пара занимает соответственно второе и третье места в рейтинге богатейших бизнесменов страны.

История проекта

Годом рождения проекта принято считать 2008 год — впервые он появился на бумаге в Программе развития нефтехимической промышленности до 2010 года. С тех пор уже несколько раз менялись управляющие команды, подрядчики и сами акционеры, сроки сдачи в эксплуатацию регулярно переносились. Бывший президент Нурсултан Назарбаев в очередной раз дал старт проекту в 2017 году — в ходе телемоста «Новая индустриализация страны: прыжок казахстанского барса».

Спустя три года компания рапортовала о том, что уже перевыполняет план. Ход строительства описывался чрезвычайно подробно — вплоть до «полы, стены и перегородки будут крепкими». В июле 2022 года на предприятии завершили первый этап пусконаладочных работ. За несколько месяцев до этого Счетный комитет сообщил, что на предприятии выявлены факты реэкспорта оборудования и материалов, и указал на существенные недостатки в контракте с генподрядчиком.

Сколько выделено из бюджета?

Проект финансировался как из государственных источников (Счетный комитет называет, в частности, Национальный фонд), так и при помощи капитала китайских банков. В 2011 году принадлежащий госхолдингу «Байтерек» Банк развития Казахстана получил средства на строительство первой фазы комплекса от Экспортно-импортного банка Китая. Заем составил 1,3 миллиарда долларов США. В 2016 году между оператором проекта и Государственным банком развития Китая было подписано соглашение на еще 2 миллиарда долларов США.

Сколько вернули в бюджет?

С 2010 года предприятие уплатило налогов и прочих обязательных платежей на 10,4 миллиарда тенге.

Завод по производству стальных сварных труб большого диаметра в Алматы

Что случилось?

Счетный комитет обратил внимание, что при переносе срока реализации проекта соответствующие изменения не были внесены в карту индустриализации (завод был введен в эксплуатацию на три года позже заявленного года). Кроме этого, госаудиторы установили расхождение в стоимости проекта: комитет индустриального развития Мининдустрии указал 36 миллиардов тенге, а АО «QazIndustry» — 43 миллиарда тенге.

Кто за этим стоит?

Половина компании-оператора проекта — ТОО «Эйжа Стил Пайп Корпорейшн» — принадлежит «дочке» крупнейшей китайской нефтегазовой корпорации CNPC. Другой половиной владеют две казахстанские компании Якова Цхая. Яков Андреевич входит в список богатейших бизнесменов страны по версии Forbes с состоянием в 216 миллионов долларов США. Несколько лет назад издание обнаружило, что Цхай в ходе второй волны приватизации приобрел у государства объектов на самую большую сумму (19,3 миллиарда тенге).

История проекта

Строительство трубного завода — казахстанско-китайская инициатива, которая оформилась во время встречи Нурсултана Назарбаева с китайским лидером в 2014 году. От казахстанского правительства рамочное соглашение по проекту строительства завода подписал тогда представитель национальной компании «КазМунайГаз», однако при регистрации совместного предприятия в 2016 году в число его учредителей нацкомпания не вошла (отечественные интересы с тех пор представляет, видимо, Яков Цхай).

В 2017 году на месте строительства заложили капсулу. Ожидалось, что промышленный объект сдадут в эксплуатацию уже на следующий год, однако по факту запуск производства состоялся в 2021 году накануне празднования 30-летия Независимости. В июне 2022 года завод, судя по интервью гендиректора, еще не вышел на проектную мощность.

Сколько выделено из бюджета?

Стоимость строительства завода — 100 миллионов долларов США. В 2018 году «Kazakh Invest» сообщил о подписании инвестиционного контракта, в рамках которого китайский инвестор (дочерняя компания CNPC) с казахстанскими партнерами инвестирует в проект 50 миллионов долларов США. Вторую половину стоимости проекта, вероятнее всего, взяли на себя казахстанские власти. Кроме этого, завод построили в индустриальной зоне Алматы, а значит владельцы пользуются всеми преференциями и льготами таких специальных зон.

Сколько вернули в бюджет?

С 2016 года завод уплатил налогов и прочих обязательных платежей на 1,4 миллиарда тенге.

В заключении отметим, что при оказании господдержки в Казахстане не принято (и на это тоже обратил внимание Счетный комитет) закреплять за реализатором проекта хоть какие-то обязательства. Поэтому, надо думать, завод можно без последствий запустить на три года позже заявленного срока или не выпускать на нем продукцию, ради которой он и создавался. В результате — несмотря на многомиллиардные госпрограммы по индустриализации — доля валовой добавленной стоимости обрабатывающей промышленности в ВВП Казахстана с 2014 года по 2021 годы не превысила 4%.