Наш главный редактор Улпан Рамазанова написала колонку о бытовом насилии, страхе и необходимых действиях.

Мне 24 года. Я родилась и выросла в Казахстане. Работаю журналистом, пишу 24/7, встречаюсь с хорошим парнем, звоню родным два раза в неделю, смотрю «Как я встретил вашу маму» по субботам, люблю ходить на фестиваль Spirit of Tengri, иногда ругаюсь с таксистами.

И боюсь.

Боюсь, что накричат в магазине, ударят в кафе, украдут на улице, изнасилуют в такси, ограбят в магазине, убьют дома. Боюсь прохожих, водителей больших машин, соседей, которые заходят со мной в лифт, боюсь пьяных — близких и не очень.

Я не единственная девушка в Казахстане, которая выросла в страхе. Он привычен, потому что впитывался, как говорится, ана сүтімен. Все знакомые девушки, девочки, женщины всегда как-то ненормально были готовы к насилию, ко всем его оттенкам.

Например, в детстве я часто проводила детство в селе у тети. Там мы с девочками гадали, катались на велосипедах (и всеми силами пытались привлечь внимание местного загорелого хулигана), делали сережки из лепестков каких-то КСК-шных цветов. А еще часто заплетали друг другу косы.

Помню, наша подружка неосторожно дернула волос сестре, та вскрикнула. Эта девочка усмехнулась и сказала, что если она реагирует так на простую боль, то к настоящей точно не будет готова. А потом спокойно начала рассказывать, как год назад ее изнасиловал отец. Был пьяным, мать — на работе. Сказала, что кричала и выла, но никто не услышал. Отец протрезвел, сделал вид, что ничего не произошло. Матери ничего не рассказала — не поймет. Нам тогда было по десять лет.

В школе подругу пытался совратить преподаватель кружка. Говорил, что если расскажет кому-то, например, родителям, то проблемы начнутся у всех. Мы прятали ее телефон, пока она со стеклянными глазами хотела поехать на ту квартиру, чтобы все закончилось. Нам было четырнадцать.

В попутке парень с пассажирского сиденья приставил пистолет к колену подруги, чтобы взять номер. Мы выскочили из машины на светофоре, а тот незнакомец просто посмеялся вдогонку. Нам было 18.

В Казахстане нет женщин, до которых бы так или иначе не дотянулись липкие, грубые лапы домогателей или насильников. Но большинство не хочет этого признавать. Обвиняют платье или спрашивают: почему не пошла в полицию? Да потому что насилие в наших головах — это нормально. А когда все нормально, в полицию не обращаются — «все равно не помогут».

В психологии есть такое понятие, как выученная беспомощность. Открыли ее на одном жестоком эксперименте: несколько групп собак в ящиках били током, некоторые из псов могли контролировать удары, а другие нет. Животные, которые получили опыт неконтролируемых неприятностей, уже имея возможность выпрыгнуть — ложились на дно ящика и скулили, даже если сила тока становилась невыносимой. Примерно то же самое происходит и с нашими женщинами, когда нужно заявить о нарушении своих прав.

Слишком страшно рассказать, быть оплеванной, оторванной от священной казахской семьи и такого важного журта. И что получается? В Казахстане почти девять миллионов женщин. Большинство из них ― немые.

Защитить женщину в Казахстане часто не может не только закон, но и стены родного дома. Домашнее насилие — для нас такая же норма, как гигантская плазма в кредит или купюры в страховке для жолпола. Веками били наших мам, сестер, бабушек, веками близкие гладили их по голове и говорили: «Сама напросилась, в следующий раз будешь умнее». Эпоха сменилась, а злость у батрака на бая, арак и живая теплая беззащитная катын дома — неизменны. Как и родственницы, бездумно верящие, что пара тумаков для девушки — важная школа жизни. Ну серьезно, у нас даже всем известная персона из шоу-бизнеса стала жертвой насилия, что говорить об остальных казахстанках? Границ нет. Казахстан — воистину удивительная, даже ужасающая страна. С одной стороны, мы топим за энергию будущего, радуемся нарушающим все законы урбанистики столицам. А с другой — свято храним устои инквизиции: пусть сгорят и будут закиданы камнями все, кто слаб, нагл, смел и женского пола.

Ежегодно в Казахстане от бытового насилия умирает около

400 женщин

Самое ужасное, что мы до сих пор живем по законам джунглей. Страдают не только женщины, но и дети обоих полов. И мужчины страдают. Насилие — окружающая среда. Насилие — национальная идея.

У нас в редакции есть правило — в материалах давать людям надежду. Но в этом тексте я против надежды. Я против мысли о том, что все в какой-то момент станет хорошо просто так, и женщины будут считаться личностями, а не придатками мужа. Все будет плохо. Если мы не научимся выносить сор из избы, вскрывать гной, рассказывать о том, что нас насилуют мужья, бьют парни и братья, морально давят старшие родственницы, осуждает каждый — все будет плохо.

Можете не верить. Просто как-нибудь поднимите эту тему в компании женщин и слушайте, о чем они расскажут.

Среди женщин 18-75 лет, 17 % когда-либо подвергались физическому и сексуальному насилию

Кто виноват? Можно обвинить всех. Природу, которая сделала так, что за секс и агрессию в мозге мужчины отвечает один участок. Кочевое прошлое, где женщина была то ли мойщиком коня, то ли раздувайкой для очага. Мировых правителей, которые засунули регион в задницу. Алкоголь и скуку. Бедность и безысходность.

Что можно сделать сейчас?

Бороться. Давайте говорить о правах женщин, говорить «нет» тем, кто старше, но не мудрее, сильнее, но не лучше. Помогать пережившим насилие (обоих полов), тащить подальше от обидчика и не бояться рассказать о произошедшем. Воспринимать женщину как человека, боже мой!

Давайте вскрывать нарывы, забывать об извращенном неоуяте, не идти на примирение с насильником. Не бояться! Не бояться! Не бояться!

Я начинаю с себя. Хожу на кикбоксинг и иногда разбиваю там лица и представления о том, что девушке так делать нельзя. Жизнь становится проще, когда понимаешь, что можно дать сдачи. Пишу о проблемах женщин. Начинаю разборки на улице, если вижу, что к девушке пристают. Говорю маме, что она все сможет, вне зависимости от возраста. Прошу парней в метро немного собрать ноги, чтобы мне тоже хватало места. 

Работаю.

Требую к себе достойного отношения.

Не мечтаю о мифическом женском счастье.

И обретаю голос.

Номера помощи и важные ссылки:

— КГУ «Кризисный центр для жертв бытового насилия». Анонимный круглосутоный телефон доверия (анонимно, круглосуточно) — 150. Здесь могут рассказать, что делать и куда идти жертвами насилия. В центре работают психологи и юристы;

— Закон РК «О профилактике бытового насилия»: как могут наказать обидчика и что такое защитное предписание;

— Контакты подразделений ОВД РК по защите женщин от насилия;

— Комментарий юриста, что делать после изнасилования.

Обложка: Sunrise