Востоковед Жар Зардыхан написал колонку для The Village Казахстан о том, что происходило в обществе в 2018 году.

Лет двадцать назад в один из дождливых декабрьских вечеров сходил я в Стамбуле с одной студенткой консерватории отделения струнно-смычковых инструментов на довольно странный турецкий фильм про одинокого и изрядно потрепанного жизнью человека средних лет, который разводил у себя во дворе павлинов и промышлял кражами автомобилей, к коим он испытывал нечеловеческую любовь и почти сексуальную привязанность.

К павлинам он тоже питал особые чувства и мог дни напролет рассказывать об этих божественных созданиях, чем, видимо, и отбивал у последних оставшихся друзей желание с ним связываться. Сюжет фильма я помню смутно, но в какой-то момент начинает он близко общаться с одной молодой женщиной, которую почему-то не очень привлекает перспектива любовных похождений с нашим птицеловом, и однажды, после очередного ее отказа, он в гневе набрасывается на своих павлинов, убивает их и съедает. Спутнице моей эта трапеза — как и все поведение героя — почему-то пришлись не по душе, а я про себя подумал, что вместо того, чтобы рыться в дебрях своей никчемной жизни, пытаясь хоть кое-как исправить свое положение, этот бородатый чувак повел себя как настоящий мужчина, переборол страх и зарезал этих птиц.

Сегодня меня невольно охватывает гордость за прошедший светлый год, который в нашей стране прошел под господством мужской благородности, подвигов и дальновидности. Женщины тоже кое-что сделали, и это тоже нужно признавать, но размах и последствия их деяний блекнут в сравнении с мужскими итогами года, да и рационального зерна в их поступках как-то недостает. Скажу сразу — все хорошее мне не вспомнить и не уместить в этом тексте, так что упомяну самое значимое. Про промахи и неудачи промолчу: не хочется портить настроение, да и не мужское это дело — ошибки признавать.

Во-первых, мы, плюясь и матерясь, буквально свернули горы — и теперь у нас на территории национального природного парка, где мы никогда не были, построят за наши 232 миллиона долларов горнолыжный курорт, где мы никогда не сможем отдыхать. Зато лес вырубят, щепки полетят, и поймет тогда матушка-природа кто хозяин горы, кого бояться надо.

Во всей этой шумихе я невольно порадовался за отдельных господ, коих уже было списал с когорты уважаемых граждан, и за нашу молодежь, кому даже год назад было как-то боязливо доверять будущее страны, но 2018 расставил все на свои места.

Одного из вышеупомянутых я как-то встретил на семейном ужине у своих друзей несколько лет назад, и он битый час втирал мне метафизическую дичь про альтернативную теорию этногенеза и кармическую спираль ущемленных наций, а сегодня смотрю на него и не нарадуюсь: заученные под копирку формулировки и статистика о жизненной необходимости горнолыжного курорта для индустриализации страны и увеличения вечернего надоя крупного рогатого скота в прилегающих к курорту районах, цитаты неизвестных австрийских экономистов, визуальный интерфейс. Все четко и красиво. Мужик обещал — мужик жене шубу норковую купил! И молодежь меня порадовала, не осталась в стороне. Все как один бросили лекционные залы и в 8:30 утра прибежали защищать застройщиков. Не было, правда, Кеикбаева, второкурсника факультета филологии, но остальные все были, или как минимум в списках значатся. А ведь совсем недавно нашу молодежь бранили все кому не лень, обвиняли в апатии, конформизме, стадном раболепии и узколобости, а они взяли и всех нас пристыдили.

Во-вторых, когда к концу года страна уже теряла надежду на реформу МВД с требованием обеспечить соблюдение прав человека, верховенства законности и сервисную ориентацию полицейской службы, полицейские службы не стали игнорировать этот народный зов и прятаться от решения насущных проблем и смело, по-мужски, предложили по собственной инициативе новую форму казахстанских полицейских с неуклюжей надписью «POLITSIIA». Но на этом никто не собирался останавливаться и уже через месяц презентовали еще одну версию новой полицейской формы, на этот раз с неуклюжей надписью «POLISIA». Да, форма уродлива, а головной убор напоминает растерянных японских пехотинцев времен Второй мировой войны, но изобилие светоотражающего материала — довольно практичная находка, так что при вспышке света в ночном дворе можно смело заворачивать за угол и убегать. С ними же лучше не связываться, даже если на вас напали.

В-третьих, благородность и сострадание тоже не обошли нас стороной в минувшем году, и мы великодушно спонсировали банки второго уровня и прочие частные коммерческие проекты из наших пенсионных сбережений, так что с этого года у нас не получится забрать единовременно свои пенсионные накопления, зато можно взять эти же деньги в кредит под высокие проценты с частных банков на свадьбу дочери. Признаться, при всей нашей дальновидности мы бы сами до этого вряд ли додумались, но на радость всем, нашлись в стране благородные государственные мужья, которым не жалко раздавать чужие сбережения на благо не очень компетентных коммерсантов. Это смело, милосердно и дальновидно, и нам за это непременно воздастся — не на пенсии, конечно, но точно в следующей жизни.

А напоследок — и наверно это наше главное достижение в прошлом году — мы всем мужским родом оставили вселенские дела, домашнее хозяйство, пожертвовали личной жизнью и потратили миллионы человеко-часов, заполоняя сеть матом, угрозами и проклятиями, ополчаясь на Байзакову и заставляя извиниться парочку школьниц за непристойное одеяние. Мы даже избили депутатку молодежного маслихата! Но расслабляться рано: война взрослых, самодостаточных и уверенных в себе мужчин против девушек из инстаграма продолжается; Байзакову пошатнуло, но не выбило из колеи. Но все равно, нам есть чем гордиться и что праздновать в этой жестокой схватке, есть что потом рассказать внукам, так что мы можем с гордостью сесть на диван, включить телевизор и с самозабвением победителя поедать павлиньи окорочка.