По данным ЮНИСЕФ, в мире более 140 миллионов детей-сирот. В Казахстане 140 детских домов, а число воспитанников достигает почти 40 тысяч. Процедура усыновления детей в приемную семью может занять огромное время. Многие люди опускают руки после нескольких недель, но есть и те, кто проходят всю бумажную волокиту и обретают долгожданный статус родителей. Анастасия Наумова рассказала The Village Казахстан историю своей семьи.

Фотографии

Анвар Ракишев

Навстречу детям

В 1999 году после лечения онкологического заболевания мне вынесли вердикт — родить не смогу. Расстались с первым мужем именно по этой причине. Мой второй супруг полюбил и воспринял меня, хотя знал о моем физическом состоянии и проблемах со здоровьем с самого начала. Тем не менее мы мечтали стать родителями и начали искать различные пути решения проблемы. ЭКО и суррогатное материнство требовало больших материальных затрат. Более 15 лет наши попытки взять ребенка из детского дома не завершались успехом.

В 2014 году умер мой отец. Перед его смертью мы много разговаривали, и одной из тем стало отсутствие у нас с мужем детей. Папа дал свое благословение на усыновление: «Как представится возможность, не тяните. Я счастливый человек, потому что у меня есть дети», — имея в виду меня и мужа. Через две недели после похорон папы увидели прелестного ребенка на сайте usynovite.kz; решили, что это знак. После того как отвели отцу 40 дней, начали собирать документы. С ними не возникло никаких проблем; стандартный набор: справки с диспансеров, справки с работы, форма-086, документы на жилье. На сбор документов ушло ровно два дня: первый мы потратили на медицинские справки, а второй — на справки с работы, написание автобиографий и акт жилищно-бытовых условий. С актом нам помог социальный педагог из школы по микроучастку. Если задаться целью, то документы сделать легко. Другой вопрос в том, насколько в госорганах идут тебе навстречу. В отделе опеки Турксибского района нам попался очень приятный сотрудник; буквально через день или через два нас приняли в городском отделе образования. Сдали документы, подождали несколько дней и нам выдали разрешение на просмотр детей.

Первая встреча

Мы хотели взять маленького ребенка; пол, национальность, раса не имели никакого значения. Хотелось услышать его первые слова, увидеть, как он растет. Первые дома малютки, в который мы поехали, находились в Алматы. В доме ребенка на Кунаева нам показали пятерых малышей, среди них был наш будущий сын. Ванечка родился от ВИЧ-инфицированной мамы, а главврач преподнесла все так, будто ребенок уже болеет. На тот момент мы с мужем знали только то, что ВИЧ — это чума ХХ века, болезнь проституток и наркоманов. Нас пугало, что у нашего ребенка будет такая болезнь. Но при этом мы были уверены, что сможем со всем справиться, ведь Ваня так сильно запал к нам в душу. Мы были готовы взять ребенка прямо в тот день, но нас остановил главврач и дал неделю на размышления. Мы отправились в алматинский центр борьбы со СПИДом и узнали подробности Ваниной болезни. Ситуация была некритичная, оказалось, что диагноз еще не подтвердился и его могут снять.

Ванечка родился от ВИЧ-инфицированной мамы, а главврач преподнесла все так, будто ребенок уже болеет. На тот момент мы с мужем знали только то, что ВИЧ — это чума ХХ века, болезнь проституток и наркоманов

Мне стало страшно. Начитавшись на форумах о взятках и проблемах усыновления, я решила, что нас хотят обмануть. Стали посещать мысли, что главврач найдет более успешных родителей для нашего Ванечки. Тогда мы решили параллельно оставлять документы в других детских домах области. Поехали в Талдыкорган, но детей нам не показали. Прятали детей и в Каракастекском, и в Иссыкском домах ребенка. Говорили, что детей нет; хотя мы отчетливо слышали смех, плач и голоса детей. Мы приехали в Шелекский дом ребенка, и здесь нам показали Варю. Ей было три года, и она была крошечной; физическое состояние много надежд не внушало. У Алексея, моего супруга, глаза наполнились слезами, когда он увидел Варюшу. Главврач предупредила нас, что девочка ВИЧ-позитивна. Стало жутковато: мы совершенно были не готовы к двум детям с серьезным диагнозом у одной и возможным диагнозом у второго. Мы были в полной растерянности. Познакомились с Варей и вернулись в Алматы.

Когда мы приехали домой, единственное, что нас волновало — потянем ли мы двоих детей. Оценили свои материальные и моральные возможности. Муж твердо сказал, что заработает и что дети ни в чем не будут нуждаться. О диагнозе мы уже не переживали. Мы решили дать малышам другие имена. На самом деле, при рождении их назвали не Варя и Ваня — эти имена дали им мы, чтобы с детским домом и прошлой жизнью их ничего не связывало.

Патронат и усыновление

справка

Патронат — форма воспитания, при которой дети, оставшиеся без попечения родителей, передаются на воспитание в семьи граждан по договору.

Опекунство — это помощь тем, кто в силу возраста или здоровья не может жить самостоятельно, защищать свои права и распоряжаться имуществом

Можно усыновить ребенка сразу, но стоит помнить, что все время до вступления в силу решения суда ребенка тебе никто не отдаст. Поэтому мы сделали по-другому. Мы взяли одного ребенка на патронат, а другого — на опеку. За то время, пока ездили к детям на свидание, готовились документы к патронатному воспитанию. Прошло две недели, и мы стали официальными воспитателями Вари и Вани.

Через четыре месяца мы решили оформлять усыновление. Здесь возникли некоторые сложности. Мы ждали рассмотрения документов почти полтора месяца с Ваней. Чтобы процесс шел быстрее, сами должны были найти его биологическую мать: она должна была написать нотариальный отказ от ребенка. С момента подачи заявления до получения подтверждения прошло три месяца. С удочерением Вари же проблемы были другого характера. После получения опекунства над ней мы прописали ее в городе. По закону заявление об усыновлении подается по месту постоянного проживания ребенка. В городе же нас начали футболить в область, в области отсылали в город. Помотавшись туда-обратно в течение недели, мы добились того, чтобы суд проходил в Алматы. В итоге дети официально стали частью семьи Наумовых. Новые документы Вари получили через шесть месяцев, а Вани — через девять после первой встречи с детьми: без изменений оставили только дату рождения. Началась совершенно другая жизнь.

Поддержка государства

Государство оказывало финансовую помощь: патронатному воспитателю выплачивается чуть более 40 тысяч тенге ежемесячно, а затем пособие на усыновление — 75 МРП (прим. МРП — месячный расчетный показатель — в 2014 году равен 1 852 тенге) на одного ребенка. После этой материальной помощи государство умывает руки и считает свою миссию выполненной. За опекунство пособие так и не получили.

С момента установления опеки Вари (24 сентября 2014 года) до нынешнего момента ни один человек из управления образования судьбой Вари не поинтересовался

То, что удивило меня больше всего — равнодушие чиновников в отделах опеки и попечительства. Возникало ощущение, что они занимаются не детьми, а хозрасчетом. Это отвратительно, учитывая несчастные судьбы детей. С момента установления опеки над Варей (24 сентября 2014 года) до нынешнего момента ни один человек из управления образования судьбой Вари не поинтересовался.

Проблемы

С проблемами в жизни мы столкнулись с первых дней. Когда рождается малыш, родители потихоньку готовятся к его жизни. Здесь же мы не знали ничего: какой размер обуви нужно покупать, какое питание нужно давать, как нужно пеленать. Вначале Варюша и не разговаривала толком. Мы с мужем не знали, умеет она ходить на горшок или нет. Понадобился месяц, чтобы я поняла все нужные вещи и составила правильный распорядок дня для детей.

Главврач в домах ребенка — это царь и бог; все происходит по его желанию и воле. Врачи говорят о том, чего не хватает, и так завуалированно тянут деньги

Сложно приходилось в первое время именно мне. Поначалу детский бардак приводил в шок — я привыкла к порядку дома. На момент, когда дети пришли в семью, мне было 37 лет. Странно, наверное, слышать это от взрослого человека, но дети научили меня сначала думать о других и всегда находить компромиссы. За это я бесконечно благодарна Варюше и Ванечке.

Коррупция

С предложениями решить все по-быстрому и дать на лапу мы сталкивались несколько раз. Но у меня была установка, что ни один чиновник не получит ни копейки, если вопрос будет касаться детей. Главврач намекала, что дому ребенка нужна новая обивка для диванов, а для этого нужно было 40 тысяч тенге. Мы с мужем кивали и включали дурачков. Подыгрывали, потому что боялись, что радикальный отказ отдалит от малышей. Главврач в домах ребенка — это царь и бог; все происходит по его желанию и воле. Врачи говорят о том, чего не хватает, и так завуалированно тянут деньги. Этим учреждениям оказывают огромную государственную помощь, и на самом деле дети ни в чем не нуждаются. А бедные приемные родители тащат и питание, и одежду, и подгузники в надежде, что так ребенка отдадут быстрее. Мы прикидывались, что вот-вот привезем все, что нужно для дома ребенка. В итоге оставили их ни с чем, а сами умудрились уйти с детьми.

Адаптация детей

О выстраивании отношений с Ванечкой говорить не нужно, потому что на момент усыновления он был маленьким пятимесячным кулечком. Мы все прошли вместе: учились переворачиваться, сидеть, стоять, ходить и разговаривать. С Варей же нужно было работать. Первыми друзьями в доме для нее стали домашние животные. А мы все были «апай»: и я, и папа, и бабушка. Первое время она не могла понять, кто такой папа, и боялась его. Теперь она забывает обо всем, стоит мужу прийти домой. Она папина дочка.

Советы

Миллион раз подумайте, насколько вы готовы быть приемным родителем. Пройдите школу приемных родителей и оцените свои возможности, чтобы потом не возникало мысли вернуть ребенка в этот адовый круг. Зная, что моих детей уже однажды предали, я мысли себе такой никогда не допущу. Обязательно проконсультируйтесь с клубом приемных родителей, чтобы понимать, когда могут всплыть подводные камни, особенно если вы хотите усыновить или удочерить ребенка постарше. Нужна постоянная работа над собой и умение воспринимать детей как равных. А главное — ничего не бояться и искать своего ребенка.

Будущее

Я обязательно скажу детям о том, что мы приемные родители. Я не хочу юлить и выдумывать сказки, да и скрыть все невозможно. Детям будет сложно объяснить, почему нет доказательств их существования в твоей жизни и нет фотографий. Сложно будет найти причину того, почему свидетельство о рождении выдано спустя четыре года после рождения у одного ребенка и спустя год у другого. В один день я расскажу, что им нужна была любящая семья, а семье — наши малыши. Да и постараюсь воспитать детей так, чтобы даже при желании найти своих биологических родителей, они все равно будут считать настоящими родителями нас. Моя задача — воспитать хороших, адекватных, разумных и очень-очень счастливых детей.

Многие называют нас героями, но это совсем не так. Дети стали моим спасением и навсегда избавили от страха остаться одной в этой жизни. Болезнь Вари не является для нас страшным роком: мы уделяем внимание ее здоровью и терапии; но ни в коем случае не боимся ВИЧ, как раньше. Они наша судьба и наша ответственность. Что бы ни произошло, мы будем надежной опорой и защитой наших детей. Сейчас кажется, что мы всегда жили большой и дружной семьей, а я стала моложе, добрее и бесконечно счастливее.